Vanitas
Шрифт:
— Иза! — не глядя бросила фарси. – Забери Руби отсюда!
Ребёнок не возражал. Зашуршали юбки, простучали шаги.
— Мать на моей стороне! — сплюнул Виктор и ушел в выпад.
— Уже нет, — Люция отклонилась и сделала подсечку. Виктор подпрыгнул и выбросил вперёд свободную руку, желая схватить девчонку за воротник.
Она инстинктивно взмахнула клином, но в последний момент остановила удар, испугавшись, что отрубит ему пальцы. И брат сумел сцапать её за ворот и рвануть
Перекошенное от злобы лицо оказалось на расстоянии вздоха.
— Зачем ты защищаешь их?
Люц пыхтела сквозь зубы, стоя на носочках. Такой братец был высоченный.
— А кто будет править Ригелем, если все сдохнут? — огрызнулась. Свирепо глянула в желтые глаза. — Ты хочешь новой войны? Я нет! Потому на трон должен сесть достойный. Ну, или пригодный, на худой конец.
— Кейран… — начал Виктор.
— Он мёртв! — Люция истерично расхохоталась. — Я убила его!
Виктор побелел, как полотно. Тонкие губы дрогнули. А затем его охватила ярость.
— Что ты натворила?! — он резко выпустил её и отшатнулся. Схватился за волосы. — Я столько сделал ради нашей семьи! Тебя, меня и мамы! Я поддерживал принца все эти годы, исполнял грязные поручения, убивал, согласился командовать этим поганым переворотом и ради чего?! Чтоб всё кануло в Бездну?! Люция! — он схватил её за плечо и с силой встряхнул, она уставилась на него большими глазами. Таким Люц Виктора ещё никогда не видела. — Ты могла стать королевой! Мы с Изой обо всем договорились, Кейран благоволил тебе…
— А ничего, что он законченный садист? — она дернула плечом, скинув руку брата, и сверкнула злым взглядом. — Он мог избивать меня, это ничего?!
Виктор стиснул кулаки и заходил желваками.
— Тогда я бы сам его убил.
У Люц разом кончились все слова. Она беспомощно огляделась, вздохнула и собралась с мыслями.
— С ним покончено. Иди и отзови стражу. Переворот отменяется.
— Но кто займёт трон? Рафаэль?
Люция открыла рот, чтобы ответить, но не успела — раздалось лающее хихиканье.
Они с братом резко повернулись на звук.
Возле трона с Магнусом стоял Нестор Беркули — десница, советник, алхимик. Его чёрный балахон и волосы сливались с обстановкой, и Люция только сейчас его заметила.
И это он изображал сейчас смех злого гения.
— Глупцы, — резко успокоился десница. Его белая, тонкопалая, как у скелета, кисть накрыла грудь спящего наяву Магнуса и раздернула ворот дублета.
На свет показался огромный сине-голубой кристалл размером с кулак полуорка.
Люция ахнула. Ноги разом подкосились, но Виктор придержала сестру за локоть.
— Это я буду править! — заявил Нестор и вырвал магический камень.
Далеон
— Что же случилось, дружище, что ты так поистратился? — прошептал принц, но в звонкой тишине голос позвучал оглушительно.
Далеон втянул голову в плечи, покосился на неподвижные лианы перед носом и огляделся в поисках товарищей.
И сердце его оборвалось.
Туго сплетённые в подобие покрывала ветви прижимали лэров к каменной кладке.
Висели придворные безвольными и… бездыханными куклами.
Так сперва показалось Далеону, но, как только он, с грохочущим в глотке сердцем, подбежал ближе и коснулся тёплой щеки Меридии, понял, что друзья живы. И дышат.
Просто без сознания. Почему-то.
Здесь же неподалеку обнаружились его сёстры с придворными дамами, жены каких-то важных лэров, дети. Мужчин было очень мало. А ещё под ступнями то и дело хрустели кости, и попадалась одежда.
Принц догадывался, что здесь случилось. Но где же Орфей? Раф и Венец? И почему никто из терринов не просыпается?
И тут Далеон заметил, что ветки, держащие «пленников», местами пропороли их кожу. И там, где кровоточащие раны соприкасались с деревом, шло лёгкое, едва уловимое свечение. То есть корни питались их магией? Истощали источники?
Потому-то стена ещё держалась! Потому лэры не могли очнуться! А при сильном магическом истощении террин может умереть.
Далеон ринулся вырывать выживших из губительных объятий магии друга. Что же он натворил? Зачем такое сильное заклятие? И жив ли сам, раз не контролирует его, раз вынужден питать колдовство из чужих резервов?
Вопросы роились в голове принца, пока сильные руки и когти ломали, рвали, полосовали крепкие стволы, вытаскивали тела и снова принимались за работу.
Он справился со всем быстро. И решил наконец поискать химера и брата. Происходящее нравилось ему всё меньше.
Шестой прошёлся вдоль глухой растительной преграды, разделившей зал на две не ровные части, скользил по ней ладонью в поисках зазоров и наткнулся на выступающий элемент на уровне лица.
Пощупав и присмотревшись, Далеон с удивлением осознал, что трогает лицо, выточенное из дерева и отдалённо напоминавшее ему одного вихрастого зеленоглазого юношу с лукавыми ямочками на щечках.
— Орфей... – поражённо выдохнул принц. — Так вот каков твой истинный облик. Ты?.. Нет. Не может быть!..