Vanitas
Шрифт:
Казалось, ничто не занимало его кроме дел империи и муштры подданных.
И, конечно, её попытка разнюхать о Кейране не осталась незамеченной…
Однажды вечером по дороге из кухни её выловил Виктор. Схватил за локоть и грубо толкнул в нишу у стены за красочным гобеленом.
— Зачем ты интересуешься Кейраном? — сходу предъявил он. И самое главное — вопрос-то какой подобрал! Правильный.
— Я… — растерялась Люция. Брат оглядывал её цепко и враждебно. И пальцы на руке сжимал с такой
Наивно хлопнула ресничками.
Сводный брат мотнул головой и снова глянул на неё исподлобья.
— Не прикидывайся дурой, — процедил тихо. — Если ты во что-то вляпалась…
— Ладно! — она подняла ладони. — Ты меня раскрыл. — Виктор напрягся, Люция выждала драматичную паузу. — Я влюбилась в него! И теперь спать спокойно не могу, не зная, кто согревает его ночами, и какой у него любимый цвет.
Она печально опустила очи долу, едва сдерживая подрагивающие уголки губ.
Ну, сейчас братец вспылит!..
— Чёрный, — буркнул он.
— Что? — у Люции вытянулось лицо.
Виктор прикусил губы, загорелые скулы зарделись.
— Его любимый цвет — чёрный. — Юноша колко глянул на сестру. — А ночами принца никто не «согревает». У него сейчас нет постоянной любовницы или фаворитки. Да и времени на забавы тоже. На нём теперь половина дел империи висит.
У Люц отпала челюсть. Неужто он поверил в её несусветный бред?
Нет. Нееееет!
Да кто может влюбиться в этого властного и законченного садиста?! Разве что чокнутая Розалия Ванитас. Но Люция-то из ума ещё не выжила!
Она уже хотела пойти на попятную и заявить: «Шутка! Виктор, родненький, окстись!», но брат продолжил её шокировать:
— Это неплохо, что он тебе мил, — быстро проговорил этот… этот… Адъютант Тырхов! — Даже хорошо. Он тоже тебя замечает. Но прошу, поумерь пыл. Твой интерес вызывает некоторые, г-м… подозрения.
Люция тогда лишь икнула и ошарашено кивнула. А брат, крайне смущённый неловким разговором (любовные темы не его конек), поспешил смыться по делам государства.
Вот тебе и пошутила.
И к чему это пространное: «Он тоже тебя замечает»?
— Бр-р! — Люц передёрнула плечами. — Аж мурашки по коже.
Её смирная лошадка зацокала по мостовой близ крепостных стен, и фарси придержала поводья. Уйдя в свои мысли, она и не заметила, как миновала лес и подъехала к сторожевым башням. А отсюда и до центральных ворот рукой подать. Вон они, видны.
Высоченные врата с поднятым частоколом кованых прутьев. На смотровых площадках патрулирует стража. Но сейчас в их рядах царит едва уловимая суета.
Девушка замедлилась. Опустила взгляд и увидела, как в отрытый проход на коне степенно
Всадники сблизились. Принц забрал из рук адъютанта свёрток, плотно перевязанный желтой бумагой и бечёвкой. Посылка напоминала ту, украденную Люцией.
Неужели это повторная отправка от Розалии?
Затем Кейран тихо сказал что-то и вручил её сводному брату багровый увесистый мешочек.
«Деньги?» — предположила Люц. Но это могло быть, что угодно.
Виктор сидя поклонился, спрятал суму за полу плаща, развернул коня и снова покинул крепость.
Первый принц провожал его взглядом, пока не зазвенели цепи у ворот, не заскрежетали механизмы, и решётки не упали с грохотом в пазы. Только когда эхо шума угасло, лэр оторвался от созерцания, оглянулся по сторонам, заметил Люц, и в сопровождении свиты поехал к замку.
Возможно, в этой встречи господина и слуги не было ничего особенного. Возможно, Люция стала слишком мнительной из-за давления герцога и его требований результатов.
Но чутьё нашептывало: что-то здесь не чисто.
Далеон Ванитас стоял в своей спальне у круглого столика возле окна и наблюдал, как перламутрово-синяя змея с тихим шипением выползает из серебряного кубка.
Это уже не смешно.
Сколько ещё он будет переживать один и тот же кошмар?
Принц бросил взгляд на прозрачный витраж. За ним клубилась мглистая ночь, а щупальца тумана, точно живые, скользили по стеклу.
— Не смешно, — сказал он им. Змеюка вторила ему едким «ш-с-с-с!».
Принц снова глянул на неё. Земноводная тварь уже раскачивалась из стороны в сторону, сверкала кровавыми зенками, скалила вострые клыки и готовилась к смертельному броску. Ему даже показалось, он услышал её язвительный хохот.
— Отвали! — шикнул, развернулся на босых пятках и покинул покои. Дверь, на удивление, оказалась не заперта.
Змея прыгнула и с разочарованным шипением ударилась брюхом об пол. Далеон захлопнул створку. Пусть эта гадина сегодня ночью развлекается без него.
И почему он раньше не додумался так сделать? Зачем, как заворожённый идиот, подходил к столу и ждал болезненного укуса?
Чтоб очнуться ото сна? Так это бы случилось посреди ночи или очень раним утром, и он бы снова весь день ходил, как сомнамбула да клювал носом на уроках, тренировках и самое ужасное — в седле.
Он недавно задремал на Дарси во время галопа и, разумеется, упал.
С ума спятить!
Чуть весь не переломался. Орфей такую панику поднял, хотя даже сверни принц шею — оправился бы. Переломы для террина — пустяк, но… приятного в боли мало.