Ванька 10
Шрифт:
Новую форму получить? Это мы запросто… Совсем, совсем мне новая форменная одежда не помешает. Как пугало хожу, а теперь я целой медицинской службой дивизии командую.
Получил. Всё что положено. Даже — буденовку. Впрочем, буденовкой эту шлемообразную шапку тут не называют. Богатырка, так она во всех бумагах и разговорах обозначается.
Всегда,
Про буденовку даже песню я знал.
Звездой озарённая,
Отвагой окрылённая,
В битвах крещённая атаками свинца
Будёновка, будёновка,
Неслась, неслась будёновка —
Будёновка бойца!
Здесь, в этом мире, такой песни, наверное, не будет. Про богатырку стихи сложат и песни петь примутся.
Я повертел богатырку в руках. Вершина моей обновки была притупленной, а в верхней части имела вшитую обтянутую сукном круглую пластинку-пуговицу диаметром около двух сантиметров. С внутренней стороны к богатырке был пришит колпак такой же формы из бязи с простёжкой из ваты. Спереди был приточен двухслойный суконный козырек с шестью рядами прострочки, а сзади — назатыльник с треугольным вырезом. На левой стороне шапки-богатырки были две просеченные петли, а на правом — пуговицы, почему-то синего цвета. Немного они выбивались из общей картины, но — ладно. Назатыльник перегибался, что позволяло без каких-то проблем сложить шапку. Углы назатыльника кожаными хлястиками пристёгивались на небольшие обтянутые сукном пуговицы. Опять же — синие.
Парад было решено провести на Александрплац — центральной площади Берлина. Огромная прямоугольная площадь своим именем обязана российскому императору Александру I, который посетил Берлин 25 октября 1805 года. Император тогда прибыл в город для переговоров с королем Пруссии о военных действиях против Наполеона. Торжественная встреча глав двух великих государств состоялась на Торплац. Эти успешно
К площади дивизии Армии Мировой Социалистической Революции прибыли загодя и заняли заранее отведенные им места. Сормах всё на часы поглядывал и свою знаменитую саблю поправлял. Сегодня она сияла золотом и каменьями особенно замечательно.
— Ждём аэропланы. Они первыми над площадью пролетят, а потом отряды Союза Спартака должны идти… Затем и мы.
В который раз мне это Сормах говорит, волнуется прославленный комдив. Не привык он ещё к парадам. Ничего, сейчас мы здесь в Берлине потренируемся, а потом у нас и Париж с Лондоном будут. Там тоже в грязь лицом не ударим.
Солдаты нашей дивизии — как женихи. Одеты с иголочки, кончики штыков поблескивают…
За нами дивизия Чапаева идёт. Наш Сормах верхом, а Василий Иванович приболел. Старые раны дают себя знать. Так на коня верхом садиться ему уже давно помогают, а тут он совсем что-то расклеился. На тачанке впереди своих поедет. Ничего, это тоже нормально.
— Всё, Нинель, летят. — Сормах указал мне на небо. — Летят наши красные соколы.
— Ну, скоро и мы двинем.
Я поправил свою богатырочку, хотя она и так как родная на голове сидела.
День выдался ясный, на небе — ни облачка. На душе у меня было так же. На кожанке новенький орден с портретом Владимира Ильича сиял, вчера мне его только вручили.
Всё, вроде, складывалось хорошо, пусть и дальше так будет.
— Двинулись. — тронул меня за рукав Сормах. — Наша очередь…
Конец 10 книги. Продолжение следует.
Сердечки, награды и прочее, радующее автора — приветствуется.