Ванька жуков против гарри поттера и ко
Шрифт:
– Да, Людмила Ивановна, страшнее того времени, которым многие, пребывая в полном заблуждении, всё ещё слепо гордятся, трудно и придумать. Никакие телеужасы не сравнятся с теми ужасами, которые пережил наш народ. Но самое главное, что вы, прожив жизнь атеисткой и безбожницей, сумели дожить до этой минуты покаяния. Потому что Богу от нас ничего не нужно, у Него и без нас всё есть. Единственное, что Ему от нас нужно, это наше покаяние. Терпит Он нас годами, порой целую безумную нашу жизнь, чтобы только услышать от нас: «Боже, прости и помилуй меня, грешную!»
Баба Люся медленно
– Боже, прости и помилуй мяня, грешную.
Какое-то время она лежала тихо, не открывая глаз, как будто прислушиваясь к чему-то в себе, а потом снова повторила: «Боже, прости и помилуй мяня, грешную».
Ванина мама тихо встала и вышла из палаты, потому что когда душа встречается с Богом, свидетели ей не нужны. Но не успела она дойти и до середины коридора, как её окрикнула какая-то женщина:
– Вас бабушка Люся зовёт.
Мама повернулась и быстрым шагом вернулась в палату. Баба Люся лежала в том же положении, как и прежде. Увидев Таню, она медленно подняла слабую руку и поманила её к себе. Когда же вошедшая подошла совсем близко, она показала ей на край кровати, приглашая сесть.
– Танюшка, я почувствовала, что скоро умру. Привяди батюшку.
Мама так растерялась, что сначала не знала, что и сказать, но когда глаза её заблестели от слёз, она начала говорить то, что подсказывало сердце:
– Людмила Ивановна, дорогая, Вы даже не представляете, что Вы сейчас сказали. Умереть с покаянием, то есть, примирившись с Богом – это самое главное. Это цель нашей человеческой жизни. Я сейчас же пойду договариваться с батюшкой, а Вы держитесь изо всех сил. Вы не должны уйти внезапно. Нет, Вы не можете уйти внезапно! Бог не допустит этого! Он всю Вашу жизнь ждал этой минуты! Наконец это случилось! Боже, какое же это счастье! Это самое настоящее чудо!
– Ты, когда договоришься с батюшкой, зайди и к Мариночке. Скажи, пусть завтра придут пораньша. Я хочу проститься с ними. Они – вся моя родня. Они и похоронят бабу Люсю.
– Я всё сделаю, как Вы сказали. – Мама плакала и даже не пыталась скрыть своих слёз. – Я всё сделаю. Только Вы держитесь. Я не успела дописать Вам «Отче наш», но вы теперь знаете главную нашу молитву: «Боже, прости и помилуй меня, грешную». Всё время повторяйте её, и Бог помилует. Бог милостив.
– Хорошо, Танюшка, хорошо. Тяперыча я сердцем это знаю. – Баба Люся немного помолчала и потом добавила: – Иди, а то времяни мало осталося.
Таня сжала руку на глазах изменившейся соседки и, повторив на прощание «держитесь», торопливо покинула палату.
13
На следующий день, сразу же после обхода, в палате бабы Люси появилась Марина. Она отпросилась с работы, чтобы целый день провести у кровати бабушки. Но баба Люся тут же отправила её за нотариусом. Марина пыталась отказываться, но баба Люся резко перебила её:
– И чаго я буду оставлять квартиру государству? Кто оно, это государство? А ты и похоронишь, и поминать будешь грешную Люсю. Вот скоро Танюшка батюшку привядёт. Я хочу помереть примярённой
– И чего это вы вдруг помирать собрались? Доктора ничего такого не говорят, – Марина старалась звучать как можно убедительнее, хотя сама не верила своим словам: по сравнению с прошлыми днями баба Люся как-то очень резко сдала.
– Можат, и не помру, – опять перебила её баба Люся. – Это одному Богу ведомо, но нотарюс не помешаят. Иди, Мариночка, иди, и без нотарюса не возвращайся.
Выпроводив Марину, баба Люся тяжело откинулась на подушку, и её губы еле слышно зашептали:
– Господи, дай время примириться с Тобой по-християнски и сделать доброе дело.
Потом губы её ещё немного беззвучно шевелились, но длилось это совсем недолго, после чего баба Люся совершенно затихла. Казалось, что она заснула.
Не прошло и получаса, когда в палате появились Таня и следовавший за ней батюшка в чёрном облачении и с золотым крестом на груди. Тихо подойдя к кровати бабы Люси, она осторожно, чтобы не напугать старушку, взяла её за руку. Послышался звук, отдалённо напоминающий стон. Баба Люся открыла глаза, но взгляд её был отрешённым.
– Людмила Ивановна, вы видите меня? – В голосе Тани зазвучали тревожные нотки. – Я вам батюшку привела.
Баба Люся ничего не ответила. Она продолжала смотреть таким же ничего не выражающим взглядом.
Таня резко повернулась к батюшке. Она была испуганна, и батюшка поспешил успокоить её:
– Ничего, особоруем её, а потом, Бог даст, и причастим. Она же ещё в сознании.
Таня склонилась над прикроватной тумбочкой, чтобы убрать лишнее и освободить место для вещей, необходимых при совершении Таинств, но неожиданно прозвучавший голос заставил её вздрогнуть:
– Слава Богу! Я дождалась. – Голос бабы Люси был очень слабым. Видно было, что каждое слово стоит ей немалых усилий. – Танюшка, я хочу Богу покаяться, – добавила она.
Вспышка радости осветила лица пришедших. Даже батюшку такой неожиданный поворот событий застал врасплох. Когда он раскрывал свой чемоданчик, видно было, что руки у него дрожали.
Соседки бабы Люси по палате без просьб и уговоров тихо встали, надели халаты, и вышли в коридор. За ними последовала и Таня, потому что только одному священнику дозволяется присутствовать при разговоре грешной души с Богом.
14
После соборования баба Люся почувствовала себя лучше: и голос стал крепче, и на щеках появился слабый румянец.
– Я благодарна Богу за милость ко мне, – тихо сказала она, глядя в потолок. – Тяперыча Мариночку с нотарюсом дождаться бы, и всё.
– Почему всё? – перебила её мама. – Вы ещё поправитесь, вот увидите.
– Нет, я уйду. Пора мне. Но уйду я с миром. Благодарю тебя и батюшку, что не побрезговали такой грешницой, как я.
– Вы теперь раскаявшаяся грешница, а это совсем другое дело, – улыбнувшись, сказал батюшка, собирая свой чемоданчик.