Вариант единорога
Шрифт:
Уэйд наблюдал за работой Джуны. Люк можно было запереть, но из многих мест корабля его можно открыть, пользуясь дистанционным управлением. Поэтому он держал засов за поясом и вполглаза посматривал за открытым люком. Казалось, это все, что он может сделать, ибо углубление разлада на борту могло привести к ухудшению обстановки.
Периодически он включал звук и слушал бессвязные речи машины то на околосолнечном, то на странном чужом языке, который тем не менее был чем-то знаком. Он размышлял
Зажужжал интерком. Дорфи.
— Час прошел. Он хочет снова поговорить с тобой. Уэйд, он направил на нас больше орудий.
— Подключи его,— ответил Уэйд. Помолчал, затем сказал: — Алло?
— Капитан Келман, час прошел, — возник уже знакомый голос.— Сообщите мне ваше решение.
— Мы еще не пришли к решению,— ответил он.— Наши мнения разделились. Нам нужно время, чтобы обсудить это.
— Как много времени?
— Я не знаю. По крайней мере несколько часов.
— Хорошо. Я буду связываться с вами каждый час следующие три часа. Если вы не решите за это время, я пересмотрю свое решение рассматривать вас как союзников.
— Мы спешим,— сказал Уэйд.
— Я вызову вас через час.
— Уэйд,— сказал Дорфи, когда передача кончилась,— новые орудия направлены прямо на нас. Я думаю, он готовится расстрелять нас, если мы не дадим ему то, что он хочет.
— Я так не думаю. Но у нас еще есть время.
— Зачем? Несколько часов ничего не изменят.
— Я скажу тебе через несколько часов. Как там Макфарланд?
— В порядке.
— Хорошо.
Он прервал связь.
— Проклятье,— сказал он.
Ему хотелось выпить, но он не хотел затуманивать мозги.
Он вернулся к Джуне и терминалу.
— Как дела?
— Я установила все приборы,— сказала она.
— Как скоро вы узнаете, работает ли он?
— Трудно сказать.
Уэйд снова включил звук.
— Квиббиан-квиббиан-кель,— раздался голос.— Квиб-биан-квиббиан-кель, макс квиббиан. Квиббиан-квиббиан-кель.
— Интересно, что это значит?
— Это рекуррентная фраза, или слово — или целое предложение. Анализ, который я провела недавно, заставляет думать, что он может так себя называть.
— В этом есть определенный ритм.
Он начал тихо мурлыкать. Затем насвистывать и постукивать пальцами по терминалу в качестве аккомпанемента.
— Нашел! — внезапно воскликнул он.— Это было верно, но и ошибочно.
— Что? — спросила Джуна.
— Я должен проверить, сейчас вернусь.— Он поспешно вышел.
— Верно, но ошибочно,— возник голос из переговорного устройства.— Как так может быть? Противоречие.
— Ты пришел в сознание! — сказала она.
— Я пришел в себя,— через некоторое время прозвучал ответ.
— Давай поговорим, пока идет процесс,— предложила она.
— Да,— ответил он, затем снова послышались бессвязные звуки.
Доктор
По истечении часа Уэйд Келман получил вызов берсерка и сообщил ему о следующей часовой отсрочке. На этот раз машина-убийца была настроена более воинственно.
Дорфи связался с берсерком после того, как он прослушал последнюю передачу, и предложил сделку. Берсерк немедленно согласился.
Берсерк убрал все орудия, кроме четырех, глядящих в сторону корабля. Он не собирался возвращаться в это состояние, но предложение Дорфи дало ему повод. К тому же он не упустил возможности показать дополнительное оружие, которое могло быть применено в ответ на замеченное им усиление электрической активности. Директива все еще предписывала осторожность и необходимость воздерживаться от провокаций.
Кто решится посадить льва на цепь?
— Квиббиан,— сказало устройство.
Бледная Джуна сидела перед терминалом. За прошедшие несколько часов она постарела на несколько лет. На ее комбинезоне появились новые пятна. Войдя, Уэйд остановился и уставился на нее.
— Что-нибудь случилось? — спросил он.— Вы похожи...
— Все в порядке.
— Нет, не в порядке. Я знаю, что вы больны. Мы собирались...
— Все действительно в порядке. Все прошло.
Он кивнул и показал ей небольшой магнитофон, который держал в левой руке.
— Послушайте, что я нашел,— сказал он.
Он включил магнитофон. Возникла серия щелчков и стонов. Это продолжалось около четверти минуты и прекратилось.
— Проиграйте это снова, Уэйд, — сказала она, слабо улыбнулась и включила звук.
Он повторил запись.
— Переведи,— сказала она, когда все закончилось.
— Возьмите — непереводимо — для — непереводимо — и превратите это в более сложное,— зазвучал голос устройства через микрофон.
— Спасибо,— сказала она.— Вы оказались правы.
— Вы знаете, где я нашел это?
— В записях Кармпена.
— Да, но это не язык Строителей.
— Я это знаю.
— И вы к тому же знаете, что это?
Она кивнула:
— Это язык, на котором говорили враги Строителей — Красная Раса, против которой и были построены берсерки. Существует только один небольшой фрагмент, показывающий этих людей. Они скандируют какие-то лозунги, или совершают молебен, или что-то в этом роде. Может быть, это отрывок из пропагандистских записей Строителей. Он пришел оттуда, не так ли?