Варвары (Варвары - 1)
Шрифт:
Глава тридцать седьмая
АГИЛМУНД. БАБУШКА
– Агилмунд!– громко крикнули с площади.– К тебе бабушка!
Десятник высунул голову из окна.
Несколько дружинников развели костер прямо на площади, рядом с дружинным домом и варили похлебку. Около них отирались мальчишки и пара девок. Девки были незнакомые. Видать, их родичи на тинг привезли: женихов поискать.
– Какая-такая бабушка?– гаркнул Агилмунд.
– Твоя, чья еще!– Троих молодых из десятка Ахвизры вопрос
Но сын Фретилы уже приметил неподалеку горбатенькую старушку. Очень похожую издали на бабушку Стилихо, которая в квеманский набег в Хундилиной избе сгорела. А из Агилмундовых бабушек одна жива была, да ростом и телом побольше - мать Брунегильда в нее пошла. А вторая уж двадцать зим как померла. Агилмунд же тогда сам мал был и потому та бабушка ему тоже большой казалась. А она, выходит, махонькая...
– Иду!– крикнул Агилмунд.
Не из тех он был, кто испугается духа. Тем более, духа собственной бабушки.
Разговор "бабушки" с внуком оказался недолгим. И, вернувшись в дом, Агилмунд первым делом натянул поддевку, а на поддевку - кожаный жилет с железными бляшками. Поверх нацепил широченный боевой пояс с мечом, сунул в петли пару метательных ножей.
– Уходишь?– лениво осведомился Ахвизра.
– Да, - кивнул Агилмунд.– И ты тоже.
– Куда это?– У Ахвизры не было ни малейшего желания куда-то идти этой ночью. Завтра - тинг. А перед тингом лучше хорошенько выспаться. Мало ли что...
– Бабушка ко мне приходила...
– Да-а?– удивился Ахвизра.– А я думал: мои шутят.
– Нет, - Агилмунд присел около растянувшегося на лавке Ахвизры. Ножны его меча негромко звякнули.– Да только бабушка - не моя. Так что мы с тобой, Ахвизра, сейчас наведаемся в одно место. И немного повеселимся.
– Да?– Ахвизра оживился.– К девкам?
– Стал бы я для девок всю эту сбрую надевать?– фыркнул Агилмунд.
– А почему нет?
– В такую жару!
– Тоже верно, - Ахвизра сел.– Дело спешное?
– Верхами за полночи обернемся, если хорошо выйдет.
– Кого еще взять?– Ахвизра уже обувался.
– Сами управимся. Я только Сигисбарна прихвачу. Пусть учится. Сигисбарн!– гаркнул Агилмунд.– Эй, ты! Ну-ка найди мне Сигисбарна.
– Ага, - Ахвизра затянул шнурок куртки.– Одохару сказать надо?
– Нет. Не до нас ему. Он с полудня со старейшинами заперся.
– Так и сидят?– удивился Ахвизра.– Ну ладно, пойду седлаться.
Вопросов он больше задавать не стал. Все, что требуется, Агилмунд расскажет по дороге.
Ворота этой ночью не запирались: тинг. Три всадника беспрепятственно покинули бург. Они объехали стороной большую поляну, где стояли шатры тех, у кого у бурге не было родни или кто не захотел в такую теплую ночь ютиться
– Ну, - сказал Ахвизра, поравнявшись с побратимом.– Рассказывай, что у нас за веселье будет?
* * *
Скулди не сумел узнать, что написано в послании. Не потому, что не умел спрашивать. Нет, спрашивать он умел. Увидел Книва: многому научился Скулди у того ромлянина. Лунный серп за деревья уплыть не успел, а пленник уже болтал, как две девки у колодца. Жаль только, что знал герул совсем немного. Поручено было ему (и уже не в первый раз) взять послание и передать своему родичу, который к ромлянам с товарами пойдет. Не знал он и о том, кто писал. Но знал, что дело - тайное, поэтому проявил осторожность: пустил своих людей вперед, а сам задержался. И увидел Книву.
У Скулди и Кумунда была лодка. Поэтому трех мертвецов сложили на их же корабль, а корабль подожгли. Все трое ведь умерли в бою, с честью. А что один был пленен и заговорил, так у Скулди и межевой камень заговорил бы. Из имущества ничего не взяли. Скулди сказал: хорошо хоть, ни один из убитых с ними в родстве не состоял, очищения не требуется. А вещей им брать все равно нельзя. Книве - можно, но это тоже нехорошо будет, потому что жизнь Книвы сейчас Скулди принадлежит и за все, что Книва сделает, Скулди отвечает. Это герульский обычай такой. Если герул кому жизнь спас, то спасенный ему - как дитя становится. Герул опекать его должен. Все шиворот-навыворот у этих герулов. А вот у родичей Книвы - все правильно. Если спас кого, то не ты спасенному, а спасенный тебе обязан. И по справедливости должен спасителю подарок сделать. Так что, когда возьмет Книва добычу у ромлян, непременно лучшее Скулди подарит. По своему обычаю.
Скулди с Кумундом подожгли корабль и оттолкнули от берега. Это было хорошее погребение. Даже лучше, чем развеять пепел над землей. Скулди сказал: если его убьют, он тоже хочет, чтобы его над водой сожгли. И Агилмунда о том попросит, когда спасенного Книву "дарить" ему станет.
Но когда они вернулись в бург, то Агилмунда там не нашли. И Ахвизры. И где они - никто не ведал.
* * *
– Собачки у них две, - прошептал Ахвизра, прислушиваясь.– Бойцовые собачки. Ромлянские.
Месяц только что спрятался - не видно ни зги. И они спрятались - за изгородью, с подветренной стороны. Как раз и ждали, пока луна зайдет.
– Это хорошо, что бойцовые, - заметил Агилмунд.
– Почему?– шепотом спросил Сигисбарн, тиская древко копья.
– Потому что обычная шавка брехать начнет, а бойцовая - кинется.
– И чего?– Сигисбарн никогда раньше не имел дела с ромлянскими псами.
– А ничего, - последовал ответ.– Волк пошустрей будет. Хотя эти побольше. Ладно, пошли.