Варяги и Русь
Шрифт:
Долго спорили о том, сколько послать в Киев мужей, и наконец мнение благоразумных взяло верх.
Решено было послать столько, сколько без тесноты могли бы уместиться в одной ладье.
Посольство должно было спуститься по речке Уше, которая впадала в Днепр у Чернобыля, а потом по великой реке до стольного Киева.
Мал уходил с посольством, но брал с собою всё-таки свою дружину.
Он уже видел гордую киевскую княгиню своей женой. В самом деле, Ольга могла до сих пор отклонять его любовь, она даже должна
День ото дня Мал всё более и более уверялся в том, что Ольга, а вместе с нею и киевский великокняжеский стол будут принадлежать ему. Тогда он со злорадством вспоминал о зловещих предсказаниях убитой им Гульды.
«Что, взяла старая ведьма, — думал он, — а? Поверить бы тебе тогда! Что вышло бы из этого... Никогда не будет принадлежать мне Ольга, говорила она, жаль, что она не может увидать, как Ольга станет моей женой... Что бы она тогда сказала!»
Наконец послы были готовы к отправлению в далёкий путь.
— Смотрите же, — говорили им на прощание, — дела не изгадьте...
— Да постараемся, чего нам говорите!
— Всё княгине скажите, что надо!..
— Скажем!
— А если что, сейчас же гонца пришлите!..
— Князя берегите, он у нас мудрый!
После принесения жертв богам послы сели в одну ладью, Мал и его воины в другую.
Сопровождаемые громкими криками, отплыли ладьи.
Там, где ладьи останавливались на ночлег, любопытные приставали с расспросами.
— Куда вы?
— В Киев!
— В Киев? Вот оно что! А зачем?
— Князь наш и ваш Мал на киевский стол рядится.
— А Игорь-то?
— Игоря нет больше, убил его Мал, за то, что он землю древлянскую без меры грабил.
— Так! Только как же это он, ведь там княгиня есть?
— Княгиня в замужество с Малом вступает.
— Сговорились разве?
— Не сговорились, а так быть должно.
Послам верили. Они были из почтеннейших людей в земле древлянской. С ними же и князь шёл. Попустому в Искоростене такого посольства снаряжать не стали бы... И пошли толки по земле всей древлянской, что князь их Мал скоро киевским стольным князем будет...
Ушу прошли без всяких приключений.
В Чернобыли Мал оставил послов, приказал им дожидаться его возвращения, а сам с частью дружины пошёл к Киеву.
Там ещё ничего не знали о случившемся с Игорем. Княжеские дружины уже вернулись, и киевлян удивляло, что князь остался в земле древлянской; но ведь на то он и князь, чтобы всё по своей воле делать.
Ольга узнала в чём дело и сразу поняла, зная жадность своего супруга, почему он не вернулся вместе с дружиной.
«Как бы не погубили его там, —
Она передавала свои страхи и Свенельду, и Асмуту.
Те только пожимали плечами.
— Что же нам было делать? Ведь если бы мы ему препятствовать стали, он нас не послушался бы...
— А если он погиб...
— Не посмеют древляне на своего стольного князя руку поднять.
— Кто их знает...
— Вот пождём немного, а потом на розыски пойдём.
Так прошло несколько дней.
Однажды под вечер Ольга только вернулась в свой терем, как её любимица Сфандра сказала, что, какой-то человек хочет её непременно видеть.
К Ольге часто приходили по разным делам люди, и она приказала позвать пришедшего.
Незнакомец требовал, чтобы княгиня выслушала его с глазу на глаз.
И это не удивило Ольгу: такие просьбы не были редкостью. К Ольге часто приходили просить то за приговорённых, то в ожидании суда. И теперь она предполагала встретить подобную просьбу.
Но едва она только вступила в горницу, куда приведён был Сфандрой посетитель, как отшатнулась.
— Это ты... Ты... Мал, здесь? — едва нашла она в себе силы выговорить.
Действительно, это был Мал. Оставив послов у Чернобыли, он дошёл почти до самого Киева. Древлянский князь укрыл дружину в лесу, где когда-то жила Гульда, а сам решил пробраться в княжеский терем и объясниться с Ольгой.
— Да, Ольга, это я, Мал...
— Зачем ты?
— Выслушай меня...
— Мне нечего тебя слушать!
— Княгиня, я с добром к тебе... Молю тебя, выслушай меня.
— Какие у нас могут быть с тобой дела, Мал?
— Давно они начались... Ещё, помнишь, с Ольжичей твоих...
— И когда ты дважды кровно обидел меня?
— Я думал, что ты уже обижена Игорем.
— А потом в лесу около Гульды...
— Ах, Ольга, ты, верно, никогда никого не любила, если рассуждаешь так. Любовь ослепляет человека. Человек, обуреваемый страстью, теряет последний рассудок. Он не может владеть собой, он не разбирает, что худо, что хорошо... Может, после он и раскаивается, но в те мгновения ему нет дела ни до каких размышлений...
— Ты, что же, только это и пришёл мне сказать? — перебила его Ольга.
— Нет...
— Что же ещё?
— Многое...
— Что именно?
— Я молю тебя по-прежнему...
— Не ново. Я слышала это.
— Полюби меня...
— Ах, князь... Ты начинаешь злоупотреблять моим гостеприимством. У меня есть муж...
— Нет, ты вдова.
Ольга с ужасом и изумлением смотрела на него.
— Как! Что ты сказал? Повтори!
— Вдова ты.
— А Игорь...
— Его уже нет.
— Где же он?
Мал махнул рукой.