Ваш здоровый позвоночник
Шрифт:
«Ну пойдем в кроватку, пойдем баю-бай». Девочка на руках стала засыпать. Чтобы не встревожить ее, Иван Петрович, изловчившись, стал опускать ребенка в кроватку. Щелк. В спине где-то что-то щелкнуло и разлилось горячим по всей левой ягодице. «Что такое, – подумал Иван Петрович, – что за напасть?» В свои сорок восемь он выглядел еще молодцевато и на здоровье никогда особо не жаловался. Уйдя по выслуге лет из армии, он сохранил бравый дух и крепкое здоровье. Мужчина подергал туда-сюда ногой. Ягодица перестала гореть, но боль превратилась в какую-то противную, ноющую, как зубная. Он лег на диван и незаметно уснул. Проснувшись часа через два, Иван Петрович чувствовал себя здоровым и даже не вспомнил о случившемся.
По прошествии
– Маш, – окликнул Иван Петрович супругу, возившуюся на кухне, – ты не знаешь, почему у меня сустав заболел?
– Так уж старый стал, – засмеялась Марья Васильевна.
– Нет, я серьезно, – показывает на больное место.
– Может, ударился где, – делает предположение супруга.
– Да нет. И синяк бы был, – выворачиваясь, Иван Петрович пытается рассмотреть больное место.
– На холодном не сидел? – уже строго.
– Н-нет... – глаза у Ивана Петровича округлились, ожидая приговора жены.
– Ладно, – как бы о чем-то раздумывая, произносит Марья Васильевна, – на-ка, выпей эту таблетку, – подает ему таблетку анальгина.
К вечеру боль стихла. Иван Петрович повеселел.
– Ну что, мать, старого солдата ни пули, ни болезни не берут, – похлопывает себя по ягодицам.
– Ладно, ладно тебе – сглазишь, – как бы сердясь и в то же время подыгрывая настроению мужа, ворчит Марья Васильевна.
Накормив и укачав внучку, поздно легли спать. Иван Петрович проснулся в четвертом часу утра от того, что мозжило в ягодице. Теперь боль чувствовалась и немного ниже, в верхней части бедра. «Да что же это такое?» Он вслушался в темноту и кроме мирного посапывания жены и спящей недалеко внучки ничего не услышал. «Что ей надо?» С чувством легкого раздражения он повернулся на другой бок. «Ну слава богу, отпускает», – думал Иван Петрович, засыпая.
Проснувшись утром, Иван Петрович предался размышлениям о бренности бытия, увязав ход своих медленных и грустных мыслей с ниоткуда взявшейся болью в пикантном месте. Из кухни по всей квартире разносился запах свежесваренного и побрякивание посуды, указывающие на присутствие там Марьи Васильевны.
– Маш, а Маш, а сустав-то ночью снова болел и в ногу стало отдавать, – замер в ожидании Иван Петрович.
После короткой паузы из кухни вышла Марья Васильевна, вытирая полотенцем руки.
– Ваня, – тихо произнесла она, – может быть, тебе сходить к врачу? – Она знала, как не любит ее муж обращаться к врачам. И даже не то что не любит – боится их. Всю свою жизнь он прожил с сознанием, что имеет крепкое здоровье. Он боялся, что врачи могут лишить его этой уверенности, найдя у него что-нибудь такое, от чего ему пришлось бы лечиться всю оставшуюся жизнь. Но вопреки ее опасениям, супруг отнесся к этому предложению спокойно...
– ...Ну что? – спустя час встретила на пороге мужа Марья Васильевна.
– А, не пробиться, – махнул рукой Иван Петрович, – да ладно. Что, суставы у меня никогда не болели?
«Вот он весь, не пошел, значит, – подумала Марья Васильевна, – ну, как знает».
Дня через три стала болеть вся нога и начал неметь большой палец. Ухудшение наступило вдруг, когда Иван Петрович спросонок резко подскочил к заплакавшей ночью девочке. Всю последующую неделю он пребывал в мучениях, но, как ни уговаривала жена, в поликлинику так и не пошел. Он выпил все домашние запасы анальгина и все остальные таблетки в коробочках, на которых рукой жены было написано «от боли». Он измазал на ногу весь тюбик «Финалгона», прикладывал к ноге горячую грелку, но кроме усиления
Особенно тяжело Ивану Петровичу давался утренний кашель. С юности он стал курить, да так, несмотря на многократные попытки, и не бросил. Кашляя, приходилось немного наклоняться вперед, а рукой придерживать живот. Причем одновременно надо было и успевать приподнимать больную ногу.
К середине второй недели боль, как показалось Ивану Петровичу, стала немного ослабевать. Он по-прежнему большую часть дня находился в постели и, найдя более-менее удобное положение, старался уже не двигаться. И вдруг случилось то, чего он меньше всего ожидал. Столько времени мучавшая его боль как-то враз, совершенно неожиданно исчезла. Обрадовавшись, что вот все прошло, как и говорил, само по себе, он осторожно присел в постели, как бы еще не веря в произошедшее, и, опустив ноги на пол, стал нащупывать ими тапочки.
– Ах ты боже мой, ну вот все кажется и прошло. Ах ты боже ты мой, – радостно твердил он, пытаясь вставить левую ногу в тапок. – Да что такое, поди ж ты, совсем разучился одеваться, – засмеялся он.
Иван Петрович еще повозил под диваном ногой, но так и не смог попасть в «непокорный» тапок.
– Что ты будешь делать? Маша, Машенька, да иди же скорей сюда! У меня все прошло! Смотри, боли нет! Да где ты, Маша! – продолжал радоваться Иван Петрович.
В комнату торопливо вошла испуганная Марья Васильевна. Хотя дети и забрали на время болезни мужа внучку, переживания за супруга, бесконечные с ним споры до ругани о необходимости пойти к врачу, да и бессонные ночи проглядывали усталостью на ее лице.
– Вот, смотри! – Иван Петрович хлопнул руками себя по коленям. – Ничего не болит! – И взглядом победителя посмотрел на жену. – Ну-ка, лучше помоги мне надеть тапок. Один надел, а другой что-то вертится и вертится.
Марья Васильевна присела на корточки и помогла мужу обуться.
– А ты пробовал пройтись? – все еще не веря услышанному, робко спросила она.
– Сейчас попробуем, – Иван Петрович, опершись руками о кровать, медленно, как он уже привык за дни болезни, начал вставать. По мере того как он выпрямлялся, выражение напряжения на его лице сменялось выражением искренней радости.
– Ну вот, стою. Боли-то нет, – произнес Иван Петрович как-то особенно задорно, по-мальчишески, улыбаясь во весь рот. Он сделал левой ногой шаг вперед и, наверное, упал бы, если бы Марья Васильевна вовремя не поддержала его.
– Ты осторожнее, осторожнее, – сделала она замечание.
– Носком запнулся, – засмеялся Иван Петрович. Он решил поправить тапок, соскользнувший с отболевшей ноги, но левая стопа его не слушалась...
Зачем автор привел в пример именно этот случай, в котором остеохондроз позвоночника осложнился глубоким парезом мышц, разгибающих стопу? А затем, чтобы непосвященный в эту проблему читатель понял, что осложнения остеохондроза – это серьезные симптомы, порой значительно омрачающие человеку жизнь. Отсутствие же у большей части людей необходимых знаний по этому вопросу – это не вина их, а беда. Вот в такую беду и вылилось незнание героем этой истории того, что именно так чаще всего начинаются, развиваются, а нередко и заканчиваются симптомы, связанные с грыжей межпозвонкового диска. Конечно же, его начнут лечить, сделают все, чтобы помочь восстановить утерянную мышечную силу ноги. Но на это может уйти очень много времени, не говоря уж и о других затратах. А представьте себе, что он «узнал» бы грыжу по первым симптомам. Да разве упрямился бы наш герой?