Ваше здоровье, Господин генерал!

Немур Пьер

— Итак, — повторил он, — была достигнута договоренность о смене режима. Но чем же вам могла помочь Франция?

— Дело в том, что мой зять и его друзья представляли собой всего лишь небольшую боевую группу в среде крайне пассивного населения. Впрочем, мы наблюдаем подобную ситуацию во всех восточных странах. Речь шла не о революции в западном смысле слова, а о захвате власти.

— А для этого необходимо было склонить на свою сторону армию.

— Именно. Хотя бы войска, размещенные в столице. Не менее важно было заручиться поддержкой ударных подразделений.

— В числе которых

бригада генерала Салах Эддин Мурада. И полагаю, далеко не все офицеры намеревались принять участие в заговоре во имя красивых идеалов.

Лицо соседа напряглось. Вне всякого сомнения, Фредерик затронул больное место. Следующий вопрос он задал совершенно бесстрастным тоном:

— Меня интересует, какую помощь вы ожидали получить от Франции.

— Нам обещали, — сказал слегка смущенный капитан Загари, — долговременную экономическую помощь, и мы получали надежного союзника в лице одной из четырех великих держав. В краткосрочном плане…

— Вы хотите сказать… непосредственно?

— Да, непосредственно. Франция должна была предоставить средства, которые помогли бы нам убедить тех, в чьей поддержке мы нуждались на внутриполитической арене.

Лемуан немного занервничал.

— Знаете ли, — сказал он довольно резко, — мы на Западе дикие люди. Нам недоступна ваша изощренность. Уж не хотите ли вы сказать, что мы обещали предоставить вам финансовые средства для подкупа части офицерского корпуса?

— Да, но речь шла не только об офицерах, а и о гражданских лицах, — вздохнул с сожалением Загари, словно его собеседник невольно рассеял очарование беседы двух просвещенных людей.-

В качестве вознаграждения их ожидало продвижение по службе и…

— Премии, — цинично закончил Фредерик. — И этот добрячок Равено сумел убедить вас, что Франция примет участие в подобной комбинации? Что она располагает фондами, предназначенными для оплаты преданных режимов?

Решительно он был поражен наивностью, возможно, и объяснимой неопытностью молодого человека, но просто непостижимой в отношении умудренного генерала.

— Но… — робко заикнулся капитан. — Ведь в самом деле были сделаны солидные взносы.

Фредерик Лемуан испытал шок, словно получил удар в солнечное сплетение.

— Так вы говорите… — произнес он, совершенно сбитый с толку, — что Равено вам заплатил?

— Разумеется. Были сделаны вклады на различные имена в банках Бейрута, Цюриха, Лондона… В строгом соответствии с правилами.

— Невероятно… — прошептал Фредерик. А этот Равено предоставил вам… верительные грамоты? Само собой разумеется, они были фальшивыми.

— Знаете ли, — простодушно заметил капитан Загари, — в подобных делах трудно рассчитывать, что партнер заверит свои обязательства на бланке с грифом президента республики. Приходится верить на слово, и лучший залог доброй воли…

— Понимаю, банковские квитанции, — сказал француз, гнев которого достиг опасного предела. — Я полагаю, что вы в свою очередь тоже взяли на себя определенные обязательства?

— Конечно. Мой зять и доктор Равено подписали секретный протокол. Наша страна взяла на себя обязательство сделать во Франции крупные заказы на вооружение и самолеты, предоставить ей режим наибольшего

благоприятствования в торговле, призвать на помощь в проведении индустриализации. В свою очередь Франция обязалась оказать нам серьезную экономическую поддержку.

Лемуан не мог прийти в себя. Его спутник перечислил положения договора с ноткой надежды в голосе, словно так или иначе можно было исправить положение. Он поторопился разубедить его в этом.

— Это самое невероятное дело, о каком мне приходилось слышать за двадцатилетнюю карьеру, — сказал он. — Великолепная ловушка, в которую вы устремились по доброй воле с закрытыми глазами, а вместе с вами в нее угодили и мы, сами того не подозревая…

В наступившем молчании француз пытался осознать механизм необычного заговора. Его вдохновители хотели дискредитировать Францию в глазах Судана и всего арабского мира. Совершенно очевидно, что гипотеза Норбера де Сен-Арлеса и посла Делобеля подтвердилась. Доктор Равено не останавливался ни перед чем для достижения своей цели. Пошел даже на серьезные финансовые затраты, поскольку заинтересованной стороне были предоставлены доказательства вкладов. Такую роскошь могла позволить себе только сильная группировка, стремящаяся распространить влияние на Ближнем Востоке. Все это было весьма серьезно. Но некоторые вопросы оставались открытыми. Ну, скажем, что бы произошло, если бы путч увенчался успехом?

На этот вопрос есть только один ответ. Такая возможность исключена. Держава, оплачивавшая услуги Салах Эддин Мурада и его приспешников, конечно, если цель действительно заключалась только в дискредитации Франции, должна была обо всем информировать суданское правительство. Впрочем, возможно, в этом и кроется объяснение умеренной строгости мер безопасности после провала путча.

Вставал и еще один вопрос: «Могли ли здравомыслящие люди, организовавшие эту операцию в духе Макиавелли, надеяться, что Франция все пустит на самотек, никак не реагируя?»

Безусловно, нет… Французское правительство заявит о своей доброй воле, будет изобличать самозваных агентов. Но зло уже свершилось. «Дыма без огня не бывает…» Кстати, старая французская пословица имеет и арабский эквивалент.

На ум Лемуану пришла еще одна пословица. «Самый глухой тот, кто не желает слышать». А ведь поздним утром второго июня генерал-президент так торопился публично обвинить Францию, что даже предварительно не вызвал посла, чтобы потребовать от него объяснений. Возникал вопрос о том, в какой мере он позволил собой манипулировать.

— Я полагаю, доктор Равено по-прежнему в Хартуме? — неожиданно спросил полковник.

— Нет, — несколько сконфуженно признался Осман Загари. — ВОЗ прислала его в краткосрочную командировку. Всего на несколько недель. Он отбыл двадцать пятого мая. И должен был вернуться первого июня перед прибытием французской миссии.

— А мисс Мейсон?

— Она еще раньше вернулась в США. У меня есть ее адрес.

Фредерик Лемуан горько усмехнулся. Ничего не скажешь, все было разыграно как но нотам. Был только один выход из сложившейся ситуации: найти Равено и заставить его говорить. Только вот отыскать лжеврача не легче, чем иголку в стоге сена.