Вайдекр, или темная страсть (Широкий Дол) (др. перевод)
Шрифт:
— Вы можете идти, — резко приказала она и кивком велела закрыть дверь.
Мы остались одни в этом разгроме.
Кочерга выпала из рук Джона, плечи ссутулились, будто он испугался содеянного. Я чувствовала, как хочется ему выпить. Но Селия быстрыми шагами, так непохожими на ее обычную скользящую походку, пересекла комнату, схватила обе бутылки за горлышко и швырнула их в камин.
— Это ваших рук дело, Беатрис. — Ее голос был полон гнева. — Это вы приказали принести их, так же как
Рот Гарри открылся, как у пойманного лосося. События развивались слишком быстро для него, а Селия в гневе была зрелищем, способным шокировать даже самого невозмутимого человека. Я чувствовала себя немного получше. Мне было любопытно, как будто на моих глазах игривый котенок превращался в грозного хищника. Но я боялась ее новой силы.
— Я — леди Лейси, — сказала Селия.
Ее голова была высоко поднята, лицо сияло праведным гневом. Ей никогда прежде не доводилось сердиться, и этот взрыв подхватил и понес ее, как весеннее половодье.
— Я — леди Лейси, — повторила она. — Это мой дом, и я приказываю, Я ПРИКАЗЫВАЮ, чтобы в этом доме ни для кого не было спиртного.
— Селия… — слабо начал Гарри, и она резко обернулась к нему, забыв свое привычное послушание, будто его никогда и не было.
— Гарри, я не могу видеть, как человека губят на моих глазах, и ничего не делать, чтобы спасти его. Я никогда не командовала в этом доме. Я нигде никогда не командовала и не имела к этому никакого желания. Но я не позволю продолжать это.
Гарри робко посмотрел на меня, но я ничего не могла поделать. Я стояла неподвижно, как стоит старый опытный лис, услышав лай собак и звук охотничьего рога. Но мои глаза перебегали от Джона, безмолвного и неподвижного, к Селии, взбешенной от гнева.
— Где ключи от кладовой? — Она обратилась к Гарри.
— У Страйда, — еле выдавил он, — и у Беатрис.
Селия подошла к двери и распахнула ее. Как и следовало ожидать, Страйд оказался в холле, стремясь держаться в курсе событий, и выглядел сейчас довольно глупо.
— Принесите мне ключи от кладовой, — велела Селия Страйду. — Все ключи. Ключи миссис Мак-Эндрю тоже.
Страйд глянул на меня, я кивнула. Этот поток невозможно было остановить.
Мы застыли в молчании, ожидая, пока Страйд вернется с ключами.
Селия приняла их недрогнувшей рукой.
— Я буду хранить их у себя, пока Джон не поправится и мы не начнем снова подавать вино к столу. — В ее голосе слышалась абсолютная уверенность. — Гарри, ты не возражаешь?
Гарри сглотнул и сказал:
— Нет, моя дорогая.
— Беатрис? — Ее голос был таким же каменным, как и ее лицо.
— Разумеется,
Она проигнорировала мой жест и обернулась к Страйду.
— Мы с вами пойдем и запрем двери кладовой сейчас же, если вы не возражаете. И пришлите камердинера доктора Мак-Эндрю, чтобы отвести его в комнаты. Он не совсем хорошо себя чувствует.
— Камердинер мистера Мак-Эндрю сегодня выходной, — начал было Страйд.
Селия отреагировала мгновенно.
— Доктора Мак-Эндрю, вы хотите сказать, — исправила она, в упор глядя на него.
— Доктора Мак-Эндрю, — повторил он.
— Тогда пришлите лакея, — резко бросила Селия. — Доктор Мак-Эндрю устал, и ему нужно лечь. И пришлите кого-нибудь прибрать здесь. — Она повернулась к нам с Гарри.
— Когда я запру двери кладовой, я пойду отдыхать, — сказала она. — Мы обсудим это завтра, если вы найдете нужным.
С этими словами Селия повернулась и вышла.
И остановить ее было невозможно.
ГЛАВА 15
Утром Селия оставалась прежней. После полудня она приняла несколько визитов, и я, работая в конторе, думала о том, как ее, должно быть, раздражают визгливые голоса гостящих у нас дам и их манерный смех. Когда вечером я спустилась к обеду, даже шелк моих юбок шуршал воинственно, но Селия встретила меня, не отводя глаз. Она была несгибаема. Она была хозяйкой дома.
Джон предложил Селии руку и повел ее в столовую. Украдкой я наблюдала за ним. Он провел сегодняшний день без вина, и теперь руки его дрожали, а губы подергивались в нервном тике, но походка была твердой, а голова высоко поднята. Выглядели они оба уставшими: Джон, очевидно, плохо себя чувствовал, а фиолетовые тени под глазами Селии говорили о бессонной ночи. Но в целом вид у них был решительный, и стало ясно, что они готовы выбираться из этого лабиринта, не боясь прячущегося в темноте чудовища, подобного Минотавру.
Вино к обеду не подавали. Джон пил воду, Селия потягивала из бокала лимонад, перед прибором Гарри стояла глиняная кружка с водой. Я тоже пила лимонад в мятежном молчании. Никто из нас не делал ни малейшей попытки придать трапезе бодрое настроение. Когда мы с Селией встали из-за стола, я с облегчением увидела, что джентльмены отправляются с нами в гостиную.
Мы рано велели подать чай и пили его в молчании, как недоверчивые незнакомцы. Наконец я поднялась, со стуком поставила чашку на стол и обратилась к Гарри: