Вайпер
Шрифт:
— Какая главная проблема для тебя? Я? Нагота…
— Как насчет тебя и плюс нагота? — выдохнул Хейло, затем понизил голос: — Как я должен спокойно позировать рядом с тобой голым и контролировать… свой…
— Стояк?
— Да!
«Блядь, если бы я знал» — хотел сказать я, но вряд ли бы Хейло оценил такую честность.
— Точно так же, как я буду стоять рядом с тобой и пытаться делать то же самое.
— М-м-м, это не то же самое, — возразил Хейло. — Ты забыл, что
Оу, точно. Да, дерьмо. Когда я усмехнулся, Хейло сжал челюсть. Вайпер, тебе лучше заткнуться.
— Я бы не беспокоился об этом, — сказал я. — Жак — профессионал, и будут только ты и я, он и Молли. Ему все равно, встанет у тебя или нет. Черт, может ему даже понравится. Он дал четко понять, что ты великолепный… красивый мужчина.
— Это твое напутствие? — Хейло нервно потер лицо, и я наклонился.
— Нет. Вот мое напутствие. Ты выглядишь охуеть как горячо голым, и я не могу дождаться, когда повешу эту фотографию над моей кроватью, и буду дрочить каждый раз, когда останусь в ней без тебя. Теперь снимай штаны, Ангел. Или я сам сниму их.
Мои слова достигли цели. Хейло сделал не совсем устойчивый шаг назад и, с глазами, полными огня, потянулся к молнии, но именно мне пришлось повернуться к нему спиной, и закончить раздеваться, не прикасаясь к нему, чтобы убрать свои загребущие руки от Хейло и спокойно раздеться.
— Ладно, вы двое, — позвал Жак пару минут спустя, когда пространство было очищено, и Молли передала мне мою гитару. — Давайте попробуем найти позицию, которая понравится нам всем.
Хейло издал звук, похожий на замученный стон, а затем, скрестив руки на груди, подошел к Жаку и ко мне. Я перекинул через плечо гитарный ремень, прикрыл инструментом низ живота и полувозбужденный член.
— Итак, давайте сделаем это, — сказал Жак, глядя на меня. — Вайпер, я хочу, чтобы ты стоял спереди, лицом ко мне и к камере. Гитара выглядит идеально, но пусть твоя правая рука свободно лежит на струнах.
Я встал в нужную позу — ноги слегка раздвинуты, пальцы правой руки низко на струнах.
— Отлично, отлично, — кивнул Жак. — И пусть левая рука висит ближе к телу с боку.
Сбоку? Это было интересно. Но эй, я не был фотографом, и если именно это хотел Жак, я не собирался с ним спорить.
— Да, вот именно так. Теперь, Хейло, — сказал Жак и посмотрел на Хейло, я сделал то же самое. Ангелу явно было неловко и не по себе. Жак поманил его пальцем. — Подойди ближе.
Щеки Хейло стали пунцовыми. Он сделал пару шагов, и приблизился ко мне с правой стороны. Когда Жак посмотрел на наши тела, Хейло пробормотал:
— Это, блядь, безумие.
— Отлично, — сказал Жак. — Я хочу, чтобы ты оседал его ногу.
— Что? — переспросил Хейло и немедленно отскочил. — Я никого не седлаю. Вайпер? Мои родители увидят это.
И если что и может убить жесткую эрекцию, так это слово «родители».
—
Как Хейло удавалось выглядеть расстроенным и одновременно настолько же сексуальным, я понятия не имел. Но когда он прикусил нижнюю губу и сказал: «Извините», — у меня было только одно желание, схватить его за руку, увести куда-нибудь, где мы останемся наедине, и прикусить его губу.
— Ладно-ладно, ты закончил спорить, — сказал Жак, — не мог бы ты занять позицию?
С покрасневшими щеками Хейло опустил глаза, двинулся ко мне и оседлал мое бедро.
Затем он развернулся от камеры, чтобы в кадре остался изгиб его бедра и феноменальной задницы.
— Да-а-а, — произнес Жак, восторг от увиденного, отодвинуло раздражение от более ранней заминки. — Теперь Хейло я хочу, чтобы ты протянул правую руку через грудь Вайпера, взялся за гриф гитары, и затем посмотрел на меня через плечо.
Хейло стоял так близко, что я чувствовал, как его член касался моего бедра. Должен признаться, я был просто счастлив, что гитара прикрывала меня, так как вся кровь устремилась на юг.
— О, Боже, — произнес Жак, отходя назад к своему месту, не отрываясь смотря на нас сквозь «рамку» из своих пальцев. — Это оно. Это совершенство. Замрите. Я только возьму камеру.
Когда он забрал камеру у Молли, я поймал взгляд Хейло и прорычал:
— Мне все равно, что запланировано после этой съемки. Я хочу тебя, меня и долбанный душ.
Хейло сглотнул, но я почувствовал, как его бедра стали ближе ко мне, его член ощущался таким же твердым, как и мой, и слава богу, Ангел стоял так, что никто ничего не мог увидеть.
Наконец шаловливость сменила тревогу и беспокойство, которые были с самого начала съемок, и Ангел улыбнулся.
— Долбанный душ, да?
Я собирался сказать, что ему повезет, если он доберется до душа, когда Жак крикнул:
— Хорошо, вы двое. Давайте дадим всей стране повод поговорить. Я хочу секса. Я хочу огня.
Жак получил и то, и другое. Он получил кадр, который хотел, менее чем за пять минут, а я получил Хейло под душем менее, чем за десять. В общем, я бы сказал, что это была весьма удачная фотосессия. Осталось дождаться, когда смогу повесить это фото над моей кроватью.
ГЛАВА 25
ХЕЙЛО
— Не могу поверить, я тут в снегу по колено, а ты уже два месяца живешь на пляже, — проворчала Имоджен, пока мы общались через видео-приложение Face Time пару недель спустя.