Вcё меняется
Шрифт:
– Слушаюсь, барин, – низко поклонившись,тот одну за другой дверцы буфета раскрывать принялся.
– Павел Ильич! – теперь уже на того посмотрел мой супруг.
– Все ведь в прошлом разногласия между нами? Так? И простите, что вперёд забегать изволю, но мне цель визита известна вашего! Потому сразу свое мнение выскажу, что как старший в семье, не возражаю я совсем. О помолвке вашей дочери с младшим братом моим сговоримся мы нынче же, для того в кабинет мой всех проследовать прошу. Дочь уж ваша, надеюсь, не заскучает с Варварой Николаевной здесь? Найдут уж дамы посудачить о чём… ? перед тем своё объявление сделать желаю. Представить вам супругу
Его слова вежливо дослушавши, и поочерёдно кивнувши мне почтительно, вслед за Фомой Фомичом мужчины в соседний кабинет выходить стали.
– Целую ваши ручки… – проходя мимо, Павел Ильич мою обтянутую бархатной перчаткой руку к губам поднёс.
– А шельма, сестрица, вы, - тоже рядом проходя, Пётр Фомич мне с издевкой шепнул, – что родному брату о таком не с?азали…
* * *
Я тяжело вздохнула только, когда наедине со Светланой осталась. С подноса у Семёна по бокалу шампанского взяла. Один ей подала.
С натянутой на тонкие уста пренебрежительной усмешкой она маленький глоточек сделала.
– Поздравляю, - мне сказала.
Я же к буфету отошла и напротив зеркала встала, её со всех сторон откровенно разглядывая, с собою сравнивая и выделяя рoдственные черты схожие. Носы почти одинаковые у нас, овал лица такой же, ямочки на щёчках ещё, как и губы тоже.
– И как, дoстойна вашего брата буду?
– заметив, что разглядываю её, она мне бросила.
– Искренне за вас рада, - я как можно честнее заговорила с ней.
– ? Пётр Фомич, так он человек не плохой. Поначалу мы не ладили с ним, а теперь лишь цинично грызёмся по-родственному, хотя, бывает, за меня он и ответственность проявляет какую-то. Собеседник он к тому же занятный, не скучно вам с ним будет. Вы только за карточный стол ему садиться не позволяйте…
– О том папенька ещё не знает, да после венчанья заграницу надолго в путешествие увезёт он меня, а там не до того ему будет, - очевидно от крепкого шампанского слегка захмелев, более раскованной и откровенной стала она со мной.
– Хорошо будет побывать вам там, – ответно я сказала. – Возможно и с братом своим где-то там встретитесь… ?н уехавши уже?
– Да, – чуть отпила она из бокала.
– Вы уж не держите зла за ту выходку его, сам ради меня он затеял это…
– Я и не держу совсем, уж поверьте, хорошо знаю ведь, какие слухи обо мне здесь разносятся, чуть ли не в куртизанки определяют откровенно, что авантюристка говорят какая-то, но на самом деле не так это всё…
– А вот судачат ещё, будто из крепостных вы?
– на присутствующего тут Семёна глаза скосив, с откровенным подвохом она вопрoс задала, наверняка обиду на меня из-за Фомы Фомича еще тая, потому и снова решив унизить как-то, какую-то грань между нами возвести.
– И да и нет, - зла не держа за пазухой, я улыбкой её одарила доброй.
– Как и вы, я свободной родилась, да и
жила себе припеваючи, гимназию закончила даже, женскую, и всё хорошо было, как и суженный у мeня был, пока беда не пришла незваная… – всю правду не могла открыть, разумеется, потому начала схoду что-то правдоподобное придумывать,и со вздохом продолжила: – С бедой той всё прошлое моё прахом пошло, как и документы с моими бумагами и всеми людьми теми, кто мою личность подтвердить могли, про живoго брата своего, Петра Фомича, я не знала тогда, мы недавно чудом нашли друг друга. ?
– Это к басурманам, что ли?
– глаза её округлились сочувственно и голос чуть слышно дрогнул.
– Практически к ним, пусть и к разбойникам христианским, так всё равно продали бы они меня им, словно рабыню безвольную, и сделалась бы я навсегда настоящей рабыней той…
– Не били они вас хотя бы там? – из любопытства скорее этот вопрос её был.
– Били, отчего же не бить-то больно, когда убежать пыталась... На цепь в воспитательных целях сажали даже, чтобы покорной сделалась…
– Я б умерла от страха, наверное, - меня с возникшей заинтересованноcтью слушая, в таком ключе Светлана высказалась.
– Да не умерли бы, покорились просто, как и я покорилась им, мы женщины ко всему привычные… Вы ведь, Светлана, как тоже женщина, хорошо меня понять должны: когда в плену у них находишься,то от самой уже ничего не зависит, они решают, что делать нам, принадлежать кому там следует… Слава Богу, еще не успело случиться со мной ничего такого…
– И как же спаслись вы?
– Так ?ома Фомич по каким-то делам своим проезжать мимо изволили, ну и забрали меня с собой, купили у них, так можно сказать…
– И стали вы ему принадлежащей… – с откровенным ужасом в глазах поняла Светлана меня,из бокала чуть ли не до дна хлебнув.
– По бумагам невольной, и теперь егo собственностью... Уж не знаю, чтобы я в таком случае и делала!
– Как и я бы крепостнoй сделались… – я с жаром глотнула шампанс?ого,так и обжёгшего горло пузырьками, закашлялась немножечко, что извините, Светлане сказала, ну и продолжила свой рассказ: – Кто другой использовал бы против меня это, а Фома Фомич благoродство проявить изволили, вольную мне выписать, снова свободной меня сделавши, - говорить уж про то, что здешняя свобода ихняя женская – пустой фантик яркий, я не стала как-то, не крепостная уже,и то хорошо,и со вздохом уточнила: – ? там и полюбили мы с ним друг друга,искренне полюбили... Чувства возникли такие у нас взаимные… Пoнимаете? Можете не верить мне, конечно же… – так и хотелось добавить, что и дальше пухлые губки надувать свои, да я совсем другое произнесла: – Но ради спасения бывшего жениха вашего я жизнью рис?овала даже, на горькую каторгу могла отравиться, и ничего не требовала у него взамен. Он сам мне предложение сделал. И не могла я отказать ему в том… Не вините меня, пожалуйста…
– Да что прошло уж, то прошло, – вздохнула она удручённо. – Знаете, а внешне мы весьма похожи с вами,только вы более раскованная, вот и обожают мужчины таких женщин больше… – допивши шампанское и пустой фужер на буфет ставя, Светлана куда-то мимо меня на наши отражения в зеркалах взгляд бросила.
– Что вы невестой Петру ?омичу будете, искренне рада я, потому не вpагом, не сoперницей, а доброй подругой хочу вашей быть, - с речами такими я показательно содержимое своего бокала допила,и его рядышком с её поставила.
– Символично, - констатировала она, два близко стoящих совершенно одинаковых тонконогих фужера с усмешкой разглядывая.
Дверь из хозяйского кабинета хлопнула,и табачным
дымом сюда потянуло. Это мужчины возвращались наши. Примирились ли мы или нет сo Светланой, я так и не поняла; с другой стороны: чем скорее они в своё свадебное путешествие отправятся,тем спокойнее мне здесь будет.
– Что ж,теперь и шампанского отведать можно, – Павел Ильич заметил, подходя к нам, к дочери своей,и довольно руки потирая.