Вдовушка в алом
Шрифт:
— Миссис Теннет злится на всех, кого вы одариваете своим вниманием. Злится и на меня. — Люси невольно потупилась.
К ее удивлению, виконт нахмурился.
— Полагаю, вам не следует придавать значения ее словам. У нее ужасно скверный характер.
— Меня это не касается, — заявила Люси и тут же пожалела о сказанном. Надо было выразиться иначе.
— Видите ли, моя дорогая миссис Контрейн…
— Думаю, нам надо зайти в ложу, — перебила Люси. — Если нас долго не будет, это только добавит масла в огонь ее ревности.
Виконт с улыбкой посмотрел
— А я уже попрощался с принцем, так что у вас больше нет необходимости выслушивать эту женщину.
Люси с облегчением вздохнула и тут же спросила:
— А принц не будет возражать?
— Вокруг него достаточно людей, которые могут развлекать его, — ответил лорд Ричмонд. Понизив голос, добавил: — Принцу это нравится. Что ж, пойдемте?
Люси молча кивнула, и виконт предложил ей руку. Когда они спускались по лестнице, она слышала смех и веселые возгласы, доносившиеся из зала. Вероятно, комедия пользовалась гораздо большим успехом у публики, чем пьеса Шекспира.
Они вышли из театра, и кучер виконта, тотчас же заметив их, подогнал ко входу экипаж. Лорд Ричмонд помог своей спутнице устроиться в карете, потом и сам уселся. Люси старалась не смотреть на него. Она знала, что по ее лицу он узнает слишком многое о ее настроении, и поэтому смотрела в окно, разглядывая проезжающие мимо экипажи. Однако она все время ощущала близость виконта. Изредка он бросал на нее взгляд, но, уважая ее желание не общаться, не заговаривал с ней. Через некоторое время она закрыла глаза и задремала. Когда же экипаж остановился, Люси, открыв глаза, с удивлением обнаружила, что они находятся не возле ее дома, а совершенно в другом районе города.
— Где мы? — спросила она.
— Это мой дом, — ответил виконт.
Люси не понимала, что происходит. Не может быть, чтобы лорд Ричмонд захотел воспользоваться своим преимуществом, — она слишком доверяла ему.
— Я подумал, что вам нужно посидеть в спокойной обстановке, выпить бокал вина перед камином и поговорить с другом. Но это — целиком на ваше усмотрение.
Если вы предпочитаете сразу отправиться домой, я прикажу кучеру ехать.
Николас видел, что Люси колеблется, и он прекрасно понимал, что не следует настаивать, она сама должна была принять решение. Понимал он и то, что не должен был приводить эту женщину в свой дом, но слуги были преданы ему так, что никто не узнал бы о том, что миссис Контрейн провела час или два в его обществе.
Он не мог спокойно смотреть на боль в ее глазах. Сначала ее терзали воспоминания о прошлом, а потом — новое унижение. В конце концов он решил рискнуть и привезти ее к себе.
Ей требовалась забота, требовалось участие, этой хрупкой и мужественной миссис Контрейн, в одиночку сражавшейся со своими жизненными проблемами. И он решил, что должен помочь ей, должен подставить свое плечо, чтобы она больше не чувствовала себя такой одинокой.
Ему стоило немалого труда сидеть рядом, не прикасаясь к ней. Впрочем, он понимал, что мог бы соблазнить ее, если бы пожелал, —
Люси довольно долго молчала. Наконец утвердительно кивнула.
— Хорошо, — сказала она. — У меня был трудный вечер, и мне действительно не хотелось бы оставаться одной. — Ей было очень трудно произнести эти слова, но она боялась одиночества.
В следующее мгновение виконт открыл дверцу кареты, и кучер, спустившись с козел, поспешил опустить лестницу. Не позволяя себе ничего лишнего, Николас помог Люси спуститься и провел ее в дом. Дворецкий встретил их с поклоном, и Николас сказал ему:
— Пожалуйста, Ходжес, принесите в библиотеку вино и легкую закуску.
Дворецкий кивнул и тотчас же удалился. Шагая вместе с виконтом по коридору, Люси с любопытством осматривалась.
— О, какие замечательные! — воскликнула она, глядя на гобелены с изображениями сцен охоты. — А это что за статуя?
— Это Будда в одной из своих излюбленных поз, — объяснил виконт.
Скульптура показалась Люси довольно странной, и она молча покачала головой. Минуту спустя она уже рассматривала висевшие на стене стилизованные картины с изображениями женщин в ярких восточных одеждах. А существо с синей кожей являлось, вероятно, каким-то божеством.
— Это бог Хинду с принцессой и ее слугами, — продолжал объяснять Николас.
Тут они вошли в библиотеку, и Люси, переступив порог, замерла в изумлении, глядя широко раскрытыми глазами на индийские вазы и деревянные фигурки, на яркие шелковые платки, из которых были сделаны подушки.
— Это, наверное, невероятно интересно — путешествовать по Индии и Востоку. — Люси прикоснулась к фигурке слона и провела пальцем по его поднятому хоботу, которым он словно приветствовал их. — Мне очень хотелось бы попасть туда.
— Уверяю вас, не стоит… — Николас покачал головой. — Индия — замечательная страна, но в ней множество опасностей.
Заинтригованная, Люси внимательно посмотрела на собеседника.
— Множество опасностей? — переспросила она.
Виконт молча кивнул и подошел к стоявшему в углу глобусу. Покрутив его, сказал:
— Я много путешествовал. У нашей семьи были коммерческие интересы в различных странах, и я до сих пор имею акции Ост-Индской компании. Однако торговля — не самое престижное занятие для аристократа, и это дало основание некоторым блюстителям хорошего тона осуждать меня.
— И вы обращаете на них внимание? — возмутилась Люси. — Как будто они могут обойтись без чая. Какое ужасное лицемерие.
Николас невольно улыбнулся. Его мало интересовало общественное мнение, но слова Люси растрогали его. Она была настолько удивительно искренней…
Тут появился слуга с подносом; он принес вино, бокалы и тарелочки с сандвичами. Николас молча кивнул ему и сам взялся хозяйничать. Протянув Люси сандвич, он с беспокойством подумал о том, что она плохо питается. Впрочем, в последние дни цвет ее лица улучшился.