Вечер черных звезд
Шрифт:
Одна из девушек поднялась с пола и подошла к Самту-ки. Высокая, стройная, она почти не уступала в росте своей учительнице, да и во взгляде у нее читалось примерно то же самое, что и у самой Самту-ки, – спокойная деловая уверенность.
– Мы посоветовались и пришли к выводу, что станции можно дать три дополнительных сегмента, – начала девушка. – Впоследствии они постепенно преобразуют ее материал, усовершенствовав если не до современного уровня, то хотя бы до его подобия. Сейчас мы используем немного другой и…
– Подождите, – попросила Даша. – Мне кажется,
Ри, Скрипач и Ит синхронно кивнули.
– Что за материал такой? – спросил пилот.
– Ох… Самту-ки, я поясню? – оживилась девушка.
– Конечно, – кивнула та.
– Станции Безумных Бардов оказались построены из материи, которая представляет собой мириады автономных модулей, каждый из которых является, по сути дела, микроскопическим роботом. Строительство станции начинается с создания модулей, которые в процессе первичной сборки образуют сегменты и сектора, способные к первичному обучению. После этого сегменты выводятся на орбиту, и начинается сборка станции. Лишь потом в готовое и немного обученное тело станции поселяется искин, и начинается его слияние со станцией и длительное обучение.
Форма станций – всегда одна и та же. Это пирамида. Она позволяет станции самостоятельно аккумулировать энергию и мгновенно перенаправлять внешние энергопотоки в зависимости от задачи. На самом деле станция имеет несколько форм преобразования, но в состоянии покоя это всегда пирамида. В преобразование она вступает только при работе искина вместе с Бардом при переходе в Сеть.
Строительство станций занимает от полутораста лет до шестисот, в зависимости от того, какая именно станция создается. Существует три основных вида – сегментарные станции, самые маленькие, с основанием от пятисот до тысячи метров, секторальные – с основанием от трех квадратных километров до десяти, и кластерные, с основанием от пятидесяти до ста пятидесяти квадратных километров. Кластерные станции заказывают очень редко, чаще всего Эрсай дают заказы на создание сегментарных, самых маленьких. Такой станцией с помощью искина может управлять практически кто угодно, даже простой человек.
– Простите, это вы не о станции класса «Замок» сейчас говорите? – ни с того ни с сего вдруг спросил Ри.
– Название зависит от реестра, – ответила девушка. – Я не помню, чтобы кто-то их так называл.
– А я помню, – вдруг сказала Самту-ки. – Было такое деление. Станции этого класса там проходили под полным названием «Замок на краю бездны» – да, Барды поэты… – Она усмехнулась. – Но это же приятно, когда твою работу так красиво называют, да, Ника?
Девушка закивала.
– А когда это было? – поинтересовался Таенн.
– О, давно. То ли десять, то ли семь тысяч лет назад, – отозвалась Самту-ки. – Ваш искин должен про это что-то знать, я думаю. Вы потом у него спросите. Они, знаете ли, существа специфические… знают гораздо больше, чем произносят вслух. Подумайте сами, насколько необычным должен быть человек, чтобы добровольно слить свое сознание с таким сложным устройством, как станция. И, мало того, тоже добровольно
– А бывает так, чтобы искин сопротивлялся приказу или отказывался его выполнять? – подался вперед Ри.
– У нас такого не случалось, – заверила Самту-ки.
– А у нас случалось, – проворчал пилот. – Я ему говорю «стреляй», а он…
До этой поры молчавший искин приподнялся на локте и с возмущением уставился на него.
– А этот полоумный не хочет рассказать, где именно он мне предложил пострелять?! – возопил он.
– И где же? – поинтересовалась Самту-ки.
– На планете! – горестно сказал искин. – А там люди! Живые! Да я бы половину атмосферы с первого выстрела сжег, никто бы пискнуть не успел!
– Собственно, мы именно поэтому и хотели предложить его усовершенствовать, – снова заговорила девушка. – Станция используется не по назначению. У секторальников немного другие начальные функции, а вы на этой станции и на планеты выходите, и в бой не раз попадали. Если мы добавим ему три сегмента, за год они обновят его полностью, и даже в первое время он станет работать на значительно более высокой скорости.
– А что вы попросите взамен? – поинтересовался Леон.
Самту-ки и девушка захохотали.
– Кровь ваших младенцев… – сквозь смех проговорила Самту-ки. – И обоих гермо в придачу, потому что они самые нежные любовники… Сэфес, не говорите глупости. – Она стала серьезной. – Если какие-то силы привели вас сюда, мы просто обязаны оказать вам посильную помощь в вашем деле. Вы рассказали честно, что несете с собой и куда идете – ваша цель не сравнима ни с деньгами, ни с потраченным временем.
– Мы согласны, – сказал Таенн.
– Тогда дело за малым – уговорите искина.
– …Таенн, я не хочу. Я так привык. – Голос у искина снова стал жалобным. – Мне вообще человеком быть тяжело и противно, а они энергию закачивать собираются… а если еще сегменты… Ну скажи ты ей, Бард, пожалуйста…
– Слушай, да не упрямься ты! – рассердился Таенн. – Вообще не понимаю, почему ты это делаешь? Они же хорошее предлагают!
– Ну да, хорошее… – согласился искин. – Вот только…
– Только что?
– Ощущения, – пробурчал искин. – Я не хочу их испытывать.
– Ты вообще про что сейчас?.. – опешил Таенн.
– Лучше скажу я, – вмешалась Самту-ки. – Ваш искин в первой жизни был весьма странной личностью. Личность эта… искин, давай напрямую – твое тело тебя не устраивало, и ты приложил все силы для того, чтобы избавиться от него и стать машиной, так?
Искин мрачно кивнул.
– Оно было больное, тело это, – пробормотал он. – Полиомиелит… я же родился в белой зоне, там его почти нигде не лечат… ну и… в общем, я сколько себя помню, увлекался тремя вещами – музыкой, математикой и астрономией. Сумел подать Бардам сигнал…
– Как? – изумился Скрипач. – В параличе?..
– Да, – буркнул искин. – Не спрашивай, все равно не расскажу. Ну, меня в результате вывезли, вылечили… но я все равно свое тело ненавидел. Десять лет искал и в конце концов нашел инженеров. Ну и… вот.