Вечер потрясения
Шрифт:
– Вот, черт! – Поняв, что кружит над ними, Азамат вцепился в рукоятки зенитного пулемета НСВТ, разворачивая оружие. – Ублюдок!
Беспилотный разведчик RQ-1A "Предейтор" держался на ничтожно малой высоте, наверняка не попадая в поле зрения радаров "Тунгусок", прикрывавших остатки дивизии от ударов с воздуха. Раскинув пятнадцатиметровые крылья, "игрушечный" самолет описывал круги над дорогой, направив к земле объективы камер, и наверняка о местонахождении колонны уже знали во вражеском штабе.
Старший сержант Бердыев на несколько мгновений слился с пулеметом, замерев, даже затаив дыхание, когда силуэт американского беспилотник возник в кольце прицела.
– Проклятье! – Сержант видел, что искры трассеров прошли правее и ниже цели. Плавно поведя стволом пулемета, Азамат, стиснув зубы и зарычав от досады и злости, вновь нажал на спуск.
Ярость сделала свое дело – длинная, в половину ленты, очередь настигла цель, находившуюся не менее чем в километре от дороги. Крупнокалиберные пули разорвали пластиковую обшивку беспилотника, кромсая его фюзеляж и уничтожая всю сложную электронную начинку.
– Вот так, ублюдок! Долетался! – Бердыев торжествующе вскинул руки, грозя небу крепко сжатыми кулаками.
Американский "Хищник" вспыхнул, и, теряя высоту, вильнул, уходя в сторону. Задымившийся разведчик исчез, скрывшись за кронами деревьев, и в этот самый миг с неба на колонну обрушился нарастающий гул. Над головой старшего сержанта мелькнули размазавшиеся по небосводу серые крылатые тени, а спустя несколько секунд над лесом взвились стрелы зенитных ракет – колонну все-таки обнаружили, и она тотчас показала свои "зубы".
Звено "Страйк Иглов" пронеслось над извилистой лентой дороги, разворачиваясь параллельно ей. Каждый из двух истребителей, с грохотом и ревом промчавшихся низко над лесом, нес немало неприятных "гостинцев" для ничего не подозревающих русских. На узлах внешней подвески обоих F-15E находилось по полдюжины разовых бомбовых кассет CBU-97 с самонаводящимися противотанковыми суббоеприпасами, а также противорадарные ракеты HARM – противник, лишившись авиации в первые минуты вторжения, все еще имел зенитные ракетные комплексы.
– Четыре мили до цели! – продолжал докладывать штурман, видевший на радаре множество отметок, выстроившихся в змеевидную линию. Русская колонна, не меньше двух десятков боевых машин разных типов – опознать их с воздуха сейчас не представлялось возможном, да это и не было нужно – двигалась навстречу танкам Третьей механизированной. Противник был как на ладони, беззащитный перед ударом с небес.
– Готовность десять секунд!
Палец командира экипажа ласково поглаживал кнопку сброса бомб, и вдруг пронзительно взвыл зуммер системы радиотехнической разведки AN/ALR-56C, перехватившей излучение чужого локатора, направленное на истребитель.
– Мы в захвате, – испуганно закричал штурман оказавшегося на прицеле истребителя, уязвимого сейчас, без запаса скорости и высоты, столь необходимых для маневра. И спустя неуловимые доли секунды: – Ракетная атака!
Зеленый сумрак леса вытолкнул из себя сразу три зенитные ракеты, ринувшиеся со всех сторон к истребителю. Дымные следы тонкими, легко рвущимися нитями протянулись за управляемыми снарядами, как будто отмечая их путь в этом стремительном полете.
– Поставить противорадиолокационные помехи! – Командир экипажа атакованного "Страйк Игла" точно знал, что делать, не чувствуя в эти мгновения ни тени страха. – Сбросить ложные цели!
Бортовая станция радиоэлектронного подавления AN/ALQ-135 истребителя F-15E обрушила на вражеский радар шквал помех, хаотичных радиосигналов, среди которых практически невозможно
– Сзади ракета! Она близко!
Второй член экипажа истребителя "Страйк Игл" успел увидеть, как серебристую пелену диполей пробила остроносая ракета. В следующее мгновение летчик вскрикнул, когда вспышка близкого взрыва ослепила его, а самолет содрогнулся от барабанной дроби, выбиваемой осколками на плоскостях и фюзеляже. Шрапнель с легкостью разорвала обшивку, добираясь до топливных баков, двигателей, тяг управления рулями и элеронами, превращая мощный самолет в искромсанный кусок металла, с трудом держащийся в воздухе.
– Я теряю управление! – Командир экипажа, вцепившись мертвой хваткой в рычаг управления, пытался выровнять машину, не в силах преодолеть ее неожиданно упорное сопротивление, словно самолет, вдруг получив собственную волю, пытался избавиться от надоедливых двуногих, возомнивших себя хозяевами великолепной стальной птицы. – Мы падаем! О, дьявол!!! Приказываю катапультироваться!
Система покидания самолета не подвела, выбросив кресла с намертво пристегнутыми к ним пилотами. Уже медленно опускаясь в таинственный сумрак вековой чащи под куполами парашютов, летчики видели, как их лишившийся управления самолет врезался в землю. А над ними с рокотом и гулом разворачивалась ведомая машина – пилоты спешили отомстить за поражение своих товарищей.
Оператор радиолокационной станции сопровождения целей зенитного ракетно-пушечного комплекса 2С6М "Тунгуска-М" видел, как отметка, обозначавшая вражеский самолет, мигнула в последний раз на экране, а затем исчезла.
– Цель поражена! Расход – две!
Американские истребители, подошедшие на сверхмалой высоте, возникли внезапно, но только не для расчетов зенитных установок, прикрывавших колонну Четвертой гвардейской танковой дивизии на марше. Американские пилоты летели убивать, но вся изменилось в один миг, как только они попали в конусы лучей русских радаров, и теперь летчикам приходилось думать больше о том, как выжить самим, когда со всех сторон мчатся не знающие промаха зенитные ракеты 9М311, каждая – с девятью килограммами смерти.
– Воздушная цель по азимуту сто, – звенящим, точно натянутая до предела струна, голосом, сообщил оператор обзорной радиолокационной станции "Тунгуски-М". – Дальность пятнадцать, высота триста!
Башня самоходной зенитной установки, ощетинившаяся стволами автоматических пушек и цилиндрами транспортно-пусковых контейнеров управляемых ракет, плавно развернулась, нацелив весь вой арсенал на приближавшийся вражеский самолет. Пальцы операторов легли на гашетки и кнопки пуска – стоит только американскому истребителю войти в круг радиусом восемь километров, и на него обрушится настоящий шквал огня. Сперва взовьются в серое утреннее небо зенитные управляемые ракеты, летящие вдвое быстрее звука, а когда противник приблизится на четыре тысячи метров – если он каким-то чудом сможет уцелеть – в дело вступят спаренные пушки 2А38 калибром тридцать миллиметров, выпуская в секунду свыше восьмидесяти осколочных снарядов. Но и этого мало – по единственному самолету, попавшему в перекрестье лучей локаторов, будут вести огонь одновременно все пять "Тунгусок", вся зенитная батарея. Противник был обречен с той секунды, когда выполнил разворот, заходя на цель.