Вечер потрясения
Шрифт:
Над полем боя, отбрасывая на землю расплывчатые тени, промчался строй американских штурмовиков "Тандерболт", обманчиво неуклюжих за счет своих прямых крыльев и массивных мотогондол, прилепленных к бортам фюзеляжа на коротких пилонах. Самолеты, стелившиеся низко над землей, заходили на цель широким фронтом. Пилотам пришлось нелегко – они только совершили перелет через пол-Европы, из германского Шпангдалема в Вильнюс, как пришел новый приказ. Солдаты из команды аэродромного обслуживания едва успели сменить подвесные баки под крыльями "Уортхогов" на ракеты "Мейверик" и бомбы – грузовой "Старлифтер" с боекомплектом опередил штурмовики всего на полчаса, – и эскадрилья
– Всем зенитным средствам – огонь по воздушным целям! – приказал Павловский.
Навстречу "Тандерболтам" протянулись дымные следы зенитных ракет – укрытые в лесочке "Тунгуски" не жалели боекомплекта, разворачивая над остатками дивизии "зонтик" противовоздушной обороны. Управляемые ракеты 9М311 с восьми километров разорвали строй вражеских самолетов, метавшихся в лучах радаров управления огнем, точно мошкара, запутавшаяся в паутине. На земле видели, как один из "Бородавочников" от прямого попадания превратился в огненный шар, сгусток пламени, вспыхнувший и тотчас погасший, а второй, оставляя за собой полосу черного дыма, ушел в сторону, стремительно теряя высоту, и скрылся за поросшими лесом холмами.
– Огонь из всех стволов! – не унимался Павловский. – Сбейте их всех! Продолжать атаку!
"Тандерболты", за которыми рассыпался шлейф ложных целей, тепловых ракет-ловушек и дипольных отражателей, выпустили залпом ракеты "Мейверик", накрывая строй танков, атаковавших неровной цепью. Сразу три Т-80У взорвались, другие спасла динамическая защита – "реактивная броня" погасила удар, позволяя танкистам прожить ровно столько, чтобы выстрелить в ответ, когда в поле зрения прицелов появились угловатые силуэты перешедших в контратаку "Абрамсов".
Танки мчались навстречу друг другу, расстояние уже сократилось до полутора-двух тысяч метров, и воздух вспороли первые снаряды. А из-за спин русских Т-80У продолжали бить "Тунгуски", теперь обстреливая из пушек вьющиеся над полем боя штурмовики. Тридцатимиллиметровые снаряды разрывали титановую броню, и еще один "Тандерболт" воткнулся носом в землю, лишившись обеих турбин, а другой развалился на куски, разрезанный на лету ударившими в упор очередями.
Штурмовики на бреющем полете мчались над полем боя, сбрасывая бомбовые кассеты, крутили виражи, поливая русские бронемашины очередями из бортовых пушек и зарываясь в стену зенитного огня. Взвились в небо ракеты 9М39 переносных зенитных комплексов "Игла", наискось расчертив небо легко рвущимися дымными нитями, и хотя часть из них оказалась уведена в сторону ложными целями, которых американские пилоты не жалели, несколько настигли еще один "Уортхог", взрывами оторвав ему правый двигатель. Штурмовик, неуклюже покачивая прямыми крыльями со словно бы обрубленными законцовками, двинулся прочь от места боя, едва держась в воздухе.
– Суки!!! – Полковник Павловский, руководивший боем из-под броневого панциря командирского танка Т-80УК, рванулся к зенитному пулемету. – Получите, твари! А-а-а-а!!!
Утробно взревев, точно бешеный зверь, полковник развернул пулемет, и, поймав в кольцо прицела силуэт полого пикировавшего "Тандерболта", нажал на спуск, услышав, как злобно застучал захлебнувшийся огнем "Утес". Крупнокалиберные пули ложились точно в силуэт цели, но лишь высекали искры из титановой брони штурмовика, не в силах остановить его. Стремительно падающий с неба самолет, широко раскинувший в стороны прямые, будто топором вырубленные крылья, оказался
Атака штурмовиков не смогла остановить порыв русских. Потеряв за несколько минут половину машин, командир американской эскадрильи устроил настоящую охоту на "Тунгуски", уничтожив в ответ три из четырех уцелевших зенитных установок – четвертая сама прекратила огонь, израсходовав весь боекомплект. Выпустив все оставшиеся ручные ракеты "Игла", русские зенитчики свалили еще один самолет, но к этой минуте танки противников оказались уже на дистанции прямого выстрела.
Приземистый силуэт "Абрамса" возник в объективе, словно из пустоты, заполнив прицел. Азамат Бердыев увидел, как обманчиво медленно разворачивается огромная, точно дом, плоская башня, поводя из стороны в сторону "хоботом" орудийного ствола.
– Справа танк, – срывающимся от напряжения голосом сообщил старший сержант, и наводчик послушно развернул башню. – Подкалиберным!
Барабанная укладка, утопленная под боевым отделением, повернулась, выводя на линию досылания выбранный тип боеприпаса. Конус снаряда скользнул в камору, следом за ним исчез в черном провале заряд, заключенный в сгораемую гильзу.
– Огонь!!!
Отрывисто ухнуло орудие – танк при этом продолжал движение, даже не сбавляя скорость – и вольфрамовая "игла" подкалиберного снаряда 3БМ42 умчалась к цели, скользнув по скошенному лобовому бронелисту "Абрамса" и уйдя в сторону, оставив только глубокую борозду после себя. В тот же миг на конце ствола вражеского орудия сверкнуло пламя, и Т-80У содрогнулся от чудовищного по силе удара, обрушившегося, казалось, разом отовсюду.
Мир вокруг старшего сержанта Бердыева завертелся сперва справа налево, а затем в противоположную сторону. В ушах стоял звон, во рту чувствовался металлический привкус крови из прокушенного языка, что-то теплое струилось по верхней губе, стекая на грудь. Двигатель неожиданно начал завывать на мотив популярных песен, то откровенно попсовых, то переходя на какой-то особо злобный рэп.
– Подбили, – добрался сквозь хаос до сознания старшего сержанта смутно знакомый голос. – Нас подбили!
– О, черт! – простонал Азамат, приходя в себя, и первым делом поняв, что танк продолжает двигаться. – Экипаж, как дела? Паша? Степан? Вы целы?
Наводчик молчал, прильнув к своему прицелу, страстно обняв его, точно любимую девушку, и покачиваясь в такт движению боевой машины, подскакивавшей на ухабах. Возможно, он был жив, но точно не мог сейчас продолжать бой.
Переключив систему управления огнем в режим "Дубль", Бердыев взял на себя ведение огня. С попадания американского снаряда прошло несколько десятков секунд, "Абрамс" никуда не делся, лишь немного сместившись в сторону и продолжая целиться в русский танк.
– Сука, сдохни!!! – Азамат щелкнул переключателями на пульте управления механизмом заряжания, указывая снаряд, и, дождавшись подтверждающего сигнала, нажал на спуск, посылая противнику еще один гиперзвуковой "гостинец".
Сверкнул бледный росчерк трассера, и старший сержант увидел, как снаряд ударил в скулу медленно разворачивавшейся башни вражеского танка. На секунду башня замерла, но затем продолжила движение, и черный провал орудийного ствола, из которого смотрела на мир сама смерть, уставился в лицо Азамату Бердыеву.