Вечерний Чарльстон
Шрифт:
– Не забывай – для тебя я Тед. Кстати, не хочешь разделить со мной трапезу? А то там слишком много.
– Но вы же белый… Мне не пристало сидеть за одним столом с вами. Госпожа будет ругать…
– А мы ей об этом не скажем. Запри только на всякий случай дверь. А что касается меня, то мне все равно, какого цвета мои друзья – главное, они мои друзья.
Та смутилась, затем поцеловала меня в щеку и села рядом со мной. Потом спохватилась:
– У меня еще два конверта для вас, дали на стойке. Давайте я перейду в другую комнату, пока вы их читаете.
– Да какие там секреты… – махнул я рукой. – Я человек простой и не люблю заниматься разными тайными
– Нет-нет, давайте так, а то госпожа потребует ей рассказать, что там было написано, а я не смогу ей врать…
В первом конверте было письмо без подписи, но я без труда узнал почерк. Написано оно было на немецком, возможно, чтобы не каждый смог его прочитать.
«Дорогой мой сэр Теодор! Надеюсь, что у Вас все хорошо.
У меня есть причины подозревать, что мой кузен Лионель узнал про Ваш отъезд в САСШ, и что он может попытаться Вас похитить и передать королеве в качестве подарка. Поэтому будьте весьма осторожны. Мне стало известно, что один из его людей по имени Пер Эноксен отправился в САСШ. Ваш друг».
Однако… Не иначе как мой друг Маффи действительно хочет мне помочь. Конечно, письмо это несколько запоздало, но теперь я хотя бы знаю, кто мой таинственный противник, натравивший на меня местную сволочь.
А во втором конверте находилась телеграмма.
«Дорогой мистер Фэллон! Благодарю Вас за спасение моей жены. Надеюсь познакомиться с Вами лично, дабы отблагодарить Вас. Слышал, что Вы располагаете определенными средствами и хотите заняться торговыми делами, и готов Вам в этом посодействовать. Ваш покорный слуга конгрессмен Натаниэль Прентисс Бэнкс».
Однако, подумал я. Столько лишних слов в этой телеграмме – а, как известно, янки из Массачусетса весьма прижимисты. Ну что ж, похоже, я и к местным элитам смог подобраться, и даже не через постель. Я позвал Агнес, попросил ее принести мне конверт, перо и бумагу и накатал ответ: мол, буду рад с вами встретиться – и только хотел попросить мулатку отнести его к стойке, как осекся и сказал:
– Давай, подруга, поедим, а то остывает. Кстати, о чем ты хотела меня спросить?
– Спали ли вы на самом деле с королевой? – спросила Агнес, покраснев так, что румянец был заметен даже сквозь ее темную кожу.
– Не верь всему, что пишут в газетах! – наставительно произнес я. – К тому же, как говорил один мой знакомый, какое кому дело, кто с кем спит? Лишь бы сосед по постели громко не храпел и не брыкался во сне.
– Тед, а я думаю, что вы все-таки с ней спали, – Агнес лукаво посмотрела на меня. – У вас меняется голос, когда вы об этом говорите. А еще, как ее величество могла устоять перед вашим обаянием? Не бойтесь, я не скажу ничего госпоже, хотя ей, как мне кажется, очень хочется узнать подробности вашего романа с ее величеством.
– Агнес, милая, я же тебе говорил, что никогда не обсуждаю мои отношения с дамами. Кстати, позволь и мне задать тебе один вопрос. Кого-то ты мне очень напоминаешь. Не скажешь, как твоя фамилия?
– Катберт. Моя бабушка… В общем, она спала со своим хозяином, а он продал ее вместе с дочерью массе Катберту. А его младший сын спал с мамой, и когда об этом узнал старый масса, он даровал маме вольную, и я родилась уже свободной. Под фамилией массы – он дал нам и свою фамилию.
«Однако, интересно девки пляшут, – с удивлением подумал я. – Неужто она – сводная сестра Мейбел? А что, похожа!»
– А где было поместье
– В Миссисипи, масса. Больше я ничего не знаю.
«Наверное, однофамильцы…» – немного успокоился я.
Но тут Агнес добавила:
– Мама, впрочем, рассказывала, что старый масса ранее жил где-то в Джорджии.
24 апреля 1855 года.
Нью-Йорк, офис газеты
«Нью-Йорк Геральд Трибюн».
Хорас Грили, хозяин и главный редактор газеты
Мой друг Тед, он же сэр Теодор, выглядел даже хуже, чем тогда, когда, после его ранения, мы с Мэри навестили его в гостинице. Мешки под глазами, выражение бесконечной усталости на лице… Но, увидев меня, он радостно улыбнулся и сказал:
– Хорас, друг мой, я не хотел тревожить Мэри, поэтому решил навестить тебя здесь. Тем более что я хочу попросить тебя об огромном одолжении.
– Конечно, друг мой, я сделаю все, что в моих силах.
– Так вот. То, что я тебе сейчас сообщу – весьма конфиденциальная информация. Дело в том, что я в последнее время заметил за собой слежку. Причем слежку вполне профессиональную. Кто этим занимается – не знаю.
– Может, это те, кто стоял за Маккейном, Байденом и Маккарти, и которые хотят тебе отомстить? – спросил я.
Когда Тед бросился под нож преступника, дабы защитить миссис Бэнкс, он еще не знал, сколь злопамятными могут быть ирландцы. Хотя, как он мне рассказал по секрету, к нему наведался сам Моррисси и даже принес извинения от лица своих людей. Более того, неделей спустя Маккейна и некого Патрика Маккарти нашли повешенными на зеленых веревках в роще на землях, недавно приобретенных городом для создания нового парка [60] . Зелеными веревками пользовались «дохлые кролики», когда казнили предателей, ведь зеленый – исторический цвет Ирландии [61] . Маккарти, член одной из банд верхнего Манхеттена, был большого роста, и довольно точно соответствовал тому довольно-таки скудному описанию, которое дал Тед третьему из нападавших. Именно поэтому полиция и закрыла дело, а Нэт Бэнкс решил несколько смягчить антиирландскую риторику своей партии.
60
Территория будущего Центрального парка выкупалась с 1853 года, но создавать его начали лишь в 1858 году.
61
Исторический флаг Ирландии – зеленое полотнище с золотым изображением лиры. Современный зелено-белооранжевый флаг был создан как флаг всех ирландцев, зеленый символизирует католиков, оранжевый – протестантов, а белый – мир между ними.
– Может быть, и они. Не исключено, конечно, и то, что за мной охотятся мои русские соотечественники, хотя, насколько мне известно, их в этих краях практически нет. Но я подозреваю, что это могут быть либо агенты ее крючконосого величества…
Я расхохотался. Я никогда не видел английской королевы, но знаю, что хотя на портретах ее нос обычно изображается достаточно правильным, те, кто наблюдал ее воочию, рассказывают, что он у нее и правда напоминает клюв попугая. А мой друг продолжал: