Вечерний круг. Час ночи
Шрифт:
Ещё днём он, конечно, не преминул поделиться своим открытием с Игорем.
– Интересная версия, - с деланным равнодушием ответил тот.
– Стоит заняться. Я, вероятно, приду к ней с другого конца.
– Только через месяц, - съехидничал Виталий.
– Тише едешь - дальше будешь, - буркнул в ответ Игорь.
И Виталий снисходительно прокомментировал:
– За неимением ничего более остроумного.
Естественно, он обо всём доложил следователю прокуратуры Исаеву и Цветкову тоже.
И вот сейчас, вечером, обходя
– Мы все выходим в половине двенадцатого и в половине первого уходим, - сказала Виталию пожилая женщина, журналистка из пятьдесят четвёртой квартиры, признанная глава маленького племени собаководов.
– У нас это даже называется «час собаки».
– И никого во дворе в этот час не видели? И парня этого не встретили, и никакой пьяной компании, никакой драки?
– Нет, драки не было. А так в темноте кто-то проходил, конечно. Я, знаете, больше за Роем следила, чем за людьми. У него плохие отношения со Смирновским Гарькой. А тут ещё Клякса между ними. И у неё течка. Так мы с этой троицы глаз не спускали. Хотя Клякса была всё время на поводке.
– Ну а каких-нибудь посторонних компаний во дворе не было, вы не заметили?
– Лично я не видела. Знаете что, спросите Стёпу. У него Джильда всегда где-то в стороне от других собак. Да и побаиваются её наши пёсики, честно говоря. Великолепная овчарка. Умница. Красавица. С прекрасной родословной. Так вот Джильда очень интересуется всеми проходящими мимо людьми. Ну а в связи с этим и Стёпа тоже. Вон он, кстати, идёт.
– Она указала в окно.
– Молодец, не опоздал! Успеет поужинать. Через час нам гулять.
Стёпу Виталий перехватил прямо на лестнице. Это был высокий, почти с Виталия, спортивного вида парень с открытым, добродушным лицом очень сильного человека.
– Вроде посторонних во дворе не было, и драки, конечно, тоже не было. Вообще у нас спокойно, - сказал он.
– Вот только двое каких-то ребят у ворот стояли, курили. А Джильде всё надо. Подбежала, они испугались. Ну один мне и крикнул: «Эй ты, убери пса! А то я ему аппендицит вырежу!» Ну а Джильда не любит, когда со мной так грубо разговаривают. Она зарычала. И этот дурила полез тогда правой рукой в карман. Хорошо, я успел подбежать, а то бы Джильда прокусила ему руку. Ну тогда второй парень ему говорит: «Ладно, не поднимай шухера». И они ушли. Вот такой эпизод имел место. А больше вроде ничего и не было.
– Вы их узнаете, этих ребят?
– спросил Виталий.
– Если, конечно, возникнет необходимость.
– Вполне. И я, и Джильда.
– А из вашего подъезда никакая компания во двор не выходила?
– Пока мы гуляли? Нет. Это точно.
– А вы ушли в котором часу, не помните?
Стёпа улыбнулся:
–
– И в половине первого, значит, все ушли?
– Ага. Все.
– Может быть, кто-нибудь задержался?
– Кому же задерживаться? Ах да! По-моему, Лёва задержался. Что-то его Леон закапризничал. Чудесный сеттер. Игрив, быстр, изящен. Загляденье! Вы зайдите к Лёве. Может, он что-нибудь видел. Он в шестьдесят третьей, на пятом этаже.
– Я там был, - досадливо махнул рукой Виталий.
– Звонил-звонил - никто не ответил. И днём тоже.
– А! Они, наверное, к своим старикам ночевать поехали. Лёва сегодня на заводе говорил. Мы с ним в одном цехе вкалываем. Дать телефон стариков?
– Поздно уже. Одиннадцатый час.
– Что вы! Я ему и в двенадцать звоню. Он там ещё с Леоном гулять пойдёт. Идёмте от меня позвоните. Заодно и с Джильдой познакомитесь.
Стёпа почти силой утянул Виталия за собой.
Джильда, крупная чёрная овчарка с рыжими подпалинами на брюхе и широких лапах, приняла гостя сухо и насторожённо; лаять попусту она не стала, но и погладить себя не дала. И только спустя несколько минут, увидев, что Виталий - человек вполне порядочный и воспитанный, к тому же ещё и добрый, она положила ему лапу на колено и предложила дружбу.
Между тем Виталий успел договориться по телефону с неведомым ему весёлым владельцем Леона о встрече завтра, перед началом смены, у проходной.
Утренняя встреча произошла по лучшим рецептам детектива. Условные знаки были точно соблюдены: Виталий, как и обещал, был в синей рубашке с закатанными рукавами и держал газету, а у Лёвы в руке была зелёная, с тесёмками папка. Это оказался живой черноволосый парень, невысокий и крепкий, с лучистыми карими глазами на смуглом лице.
– Точно, - сказал он.
– Леон у меня забарахлил. Прослабило его. Что-то лишнее слопал. Пришлось задержаться во дворе. Но сейчас порядок. Сразу дал ему таблетку энтеросептола, а вчера поехали к родичам. Фатер у меня крупнейший спец но собачкам.
– Когда вы задержались во дворе, не видели, кто-нибудь из вашего подъезда выходил?
– Вышли, как же.
– Лёва зло усмехнулся.
– Вернее, вывалились. Компания. Бухие насквозь. А Леон таких терпеть не может. Звереет. Я его еле утащил.
– Как они себя вели?
– Ну как? Как положено. Орали что-то, матерились на весь двор. Сначала кто-то кому-то съездил, по-моему. А потом, наверное, и пырнул один другого. Вполне возможно. Ну, и тот, видимо, загнулся. А вам вот работа.
– Да. И не простая. А вы Пашку с восьмого этажа не знаете? Говорят, эта компания у него была.
– Кто ж его не знает! И жену знаю, и девочку.
– К нему племянник, кажется, приехал?
– Этого не знаю. Но вообще-то к нему часто приезжают откуда-то.