Вечерня (сборник)

Макбейн Эд

— У меня не было причин не верить ему.

Она затягивалась сигаретой после каждых двух-трех фраз.

Мейеру казалось, что вокруг него повисло облако никотина.

— А вам не представляется странным, что его и теперь нет в школе? Когда занятия уже начались?

— Да, вы правы.

— Но вы не выглядите обеспокоенной, — заметил Мейер.

— Скотт уже большой мальчик. Он вполне способен сам позаботиться о себе.

— Миссис Хэндлер, где, по-вашему, он может сейчас быть?

— Представления не имею.

— Он вам

случайно не звонил?

— Нет.

— И не писал?

— Нет.

— Но вы о нем не беспокоитесь?

— Я вам уже сказала...

— Да, да. Он — большой мальчик. Давайте вернемся, миссис Хэндлер, к вашей новогодней вечеринке.

— Зачем?

— Затем, что ваш сын знаком с одной из жертв убийства, а мы его не можем найти. Мне хотелось бы знать, чем он занимался в новогоднюю ночь.

— Я вам уже говорила...

— Да, вечеринка началась в девять вечера...

— Да.

— ...и закончилась в четыре утра.

— Приблизительно так.

— И все это время Скотт был дома с гостями?

— Да.

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно.

— Я хочу сказать, что если гостей, присутствовавших на вечеринке, попросят подтвердить...

— Не думаю, что кто-то обращал внимание на приход и уход Скотта. Он мой сын, и я...

— А что, были приход и уход?

— Что вы имеете в виду?

Она бросила свою сигарету на пол и затоптала ее. Потом открыла сумочку, вновь достала "Пэлл-Мэлл" и прикурила новую.

"Тянет время, — подумал Мейер. — Она сделала первую ошибку и знает это". Но и он знает тоже.

— Миссис Хэндлер, вы сказали, что он был с гостями всю ночь.

— Да, это так.

— Хорошо. Если он встречал Новый год здесь, у себя...

— Да?

Сейчас она стала очень осторожной. Львица, нюхающая воздух.

— ...ему не нужно было приходить на вечеринку, не так ли? Потому что он уже был дома.

— Да?

— И ему не нужно было уходить куда-то после вечеринки. Не так ли? Потому что опять-таки он был у себя дома. Именно это я имел в виду, когда говорил об его приходе и уходе.

— Это был всего лишь оборот речи, — уточнила она.

— Да? И какой же? Гипербола? Мета...

— Послушай, ты... — оборвала она Мейера, бросив сигарету на пол, словно перчатку.

— Да, миссис Хэндлер?

Ее глаза сверкнули.

— Ты не умничай со мной, ладно?

Она наступила на сигарету и растерла ее на полу. И с вызовом глянула ему в глаза. Как честный налогоплательщик государственному служащему.

Мейер решил, что пора снять лайковые перчатки и приструнить ее.

— Мне нужен список всех гостей, присутствовавших на вечеринке, — заявил он.

— Зачем?

— Затем, что нужно опросить каждого из них, был ли ваш сын всю ночь дома. И был ли он дома, когда убивали шестимесячную девочку, миссис Хэндлер, и ее шестнадцатилетнюю няню. Если вы хотите, чтобы вам принесли распоряжение суда по этому поводу, я сделаю это. Но лучше, если вы

прямо здесь и сейчас назовете мне имена, адреса и номера телефонов всех ваших гостей. Что вы на это скажете? Сэкономите нам обоим немало времени или будете и дальше защищать своего сына такими методами, что он скоро станет основным подозреваемым в этом деле?

— Я не знаю, где он, — сказала миссис Хэндлер.

— Я не об этом вас сейчас спрашивал, — дожимал Мейер.

— Я не знаю, куда он ушел той ночью.

Мейер встрепенулся.

— Значит, он уходил той ночью?

— Да.

— В какое время?

— Около...

Она замешкалась с ответом, пытаясь вспомнить, когда же произошло убийство. Опять заметая следы своего сына. Рассчитывая на забывчивость или затуманенное алкоголем восприятие тех, кто, возможно, видел, как ее сын надевал пальто и...

— Хорошо, не надо, — оборвал ее размышления Мейер. — Я пойду за повесткой на допрос, пока вы составляете список гостей. Хочу только сказать вам, миссис Хэндлер, таким образом вы не только не поможете вашему сыну, но лишь втопчете его глубже в дерьмо. Увидимся позже.

Он уже направился к лифту, когда услышал за спиной:

— Пожалуйста, подождите, не уходите.

Глава 7

Колби Строзерса они нашли уже в среду, одиннадцатого января в два часа дня. Он сидел на мраморной скамье в зале Матисса в Музее современного искусства Джаретта на Джефферсон-авеню и делал карандашный набросок с огромного полотна, висевшего на белой стене напротив. Колби так увлекся, что некоторое время даже не замечал детективов, остановившихся рядом с ним. Когда он наконец на мгновение оторвался от работы, на его лице появилось неподдельное удивление.

— Мистер Строзерс? — спросил Мейер.

Молодой человек полностью подходил под описание, данное Фелицией Хэндлер. На вид девятнадцать лет, глаза потрясающей голубизны, ямочка на подбородке, копна каштановых волос, падающих на лоб. Телосложением Колби напоминал футболиста, но был художником: он недавно поступил в институт Грейнджера, одно из наиболее престижных учебных заведений такого рода в городе.

— Детектив Мейер, — представился Мейер, показав ему свои жетон и удостоверение. — Восемьдесят седьмой участок. Это мой напарник — детектив Карелла.

Строзерс растерянно заморгал.

Мейер пришел в институт Грейнджера этим утром. Из канцелярии его отправили к декану факультета живописи, который сказал, что после обеда Строзерс должен заниматься в Музее Джаретта. Теперь Мейер и Карелла стояли в зале музея, за спиной у них был Матисс, а прямо перед ними сбитый с толку студент-художник, который, сидя на скамейке, глядел на них снизу вверх и, очевидно, думал, что, делая зарисовки в частном музее, он нарушил какие-то правила.

— Может быть, мы пойдем куда-нибудь, где можно спокойно поговорить? — спросил Мейер.