Вечная принцесса
Шрифт:
— Сегодня вам лучше отдохнуть, — роняет она.
— Нельзя! — говорю я.
Ей нет нужды спрашивать почему. Сама урожденная принцесса, она знает, что королеве, хочешь не хочешь, следует быть на виду.
— У меня есть история для вас, если вам угодно будет послушать.
— Вы добрый друг, леди Маргарет, — говорю я. — Расскажите. Впрочем, худшее я, по-моему, уже знаю.
— После того как двор остался без королевы, король и молодые придворные по вечерам стали выходить в Сити.
— С охраной?
— Нет, без охраны и переодевшись.
Я
— И никто не попытался остановить его величество?
— Милорд Суррей попытался, благослови его Бог. Однако вся затея выглядела как веселая шутка, а вы знаете, король не терпит, когда ему мешают развлекаться.
Я киваю.
— Так вот, однажды они явились ко двору в том виде, в каком ездили в Сити, и притворились лондонскими купцами. Дамы танцевали с ними, это было забавно. Я, впрочем, в тот вечер отсутствовала, была при вас, но на следующий день мне все рассказали. Ну, я в общем-то пропустила мимо ушей. Но очевидно, что один из купцов выделил леди Анну и протанцевал с ней всю ночь.
— Генрих, — шепчу я и сама слышу, с какой горечью это звучит.
— Да, но все остальные подумали, что это Уильям Комптон. Они с королем примерно одного роста, оба были с наклеенными бородками и в шляпах. Вы же знаете, как это бывает.
— Да уж, — вздыхаю я.
— Очевидно, они договорились о встрече, и, когда герцог думал, что его сестра вечерами сидит при вас, она встречалась с его величеством. А уж когда выяснилось, что она отсутствовала всю ночь, оскорбилась ее сестра. Элизабет отправилась к брату и предупредила его. Дело дошло до ее супруга, все они, объединив силы, напали на леди Анну, и тогда она назвала имя Комптона. Но в тот вечер, о котором шла речь, Бэкингем был в одной компании с Комптоном, и тогда ему стало ясно, что с его сестрой был король.
Я качаю головой.
— Мне так жаль, дорогая моя, — мягко говорит леди Маргарет. — Что тут скажешь? Король молод! Я уверена, что так проявляется его тщеславие и легкомыслие.
Я молча киваю, думая об Анне, которая кричит от боли, когда рвется ее плева. Моя лошадь нервно дергает головой: я слишком натянула удила.
— А что, ее муж, сэр Джордж, и впрямь не мужчина? Она и впрямь была девственницей?
— Судя по слухам, да, — сухо говорит леди Маргарет. — Но кто может сказать, что делается в спальнях?
— Ну, что делалось в спальне короля, мы знаем, — шиплю я. — Они не слишком таились.
— Такова жизнь! Когда вы удалились от света, вполне естественно, что его величеству понадобилась любовница…
Я снова киваю. Это суровая правда. Удивляет меня только то, что я так оскорблена!
— Герцогу, должно быть, крайне неприятно, — замечаю я, думая о достойном вельможе, который помог Тюдорам взойти на престол.
— Да, — подтверждает леди Маргарет с ноткой неуверенности в голосе, которая подсказывает мне, что есть еще что-то и она не уверена, что мне следует об этом знать.
— Что, леди Маргарет? Я слишком хорошо вас знаю, чтобы не понять, что это еще не все…
— Речь о том, что Элизабет
— И?..
— Элизабет сказала, что, по мнению ее сестры, это отнюдь не мимолетный роман, который продлится, только пока вы рожаете, а потом благополучно забудется.
— А что же это, любопытно?
— Она считает, что у ее сестры высокие амбиции.
— На какой счет?
— Насчет прочной привязанности короля.
— Ну, разве что на сезон…
— Нет, дольше. Он говорил о любви. Говорил, что будет принадлежать ей до самой смерти. — Она видит, как искажается мое лицо, и замолкает. — Простите меня. Мне не следовало этого говорить.
Я вяло машу рукой.
— Так в чем там ее амбиции?
— Возможно, она думает, что, учитывая положение ее семьи и привязанность, которая сложилась между нею и его величеством, может стать первой фавориткой при английском дворе.
— Интересно. А как же я?
— Возможно, она рассчитывает, что со временем он отвернется от вас ради нее.
— Ну да. И если бы я умерла в родах, она могла бы аннулировать свой неудавшийся брак и выйти замуж за короля?
— Ну, это предел мечтаний! А ведь случались истории и более странные. Елизавета Вудвилль [17] взошла на английский трон только благодаря своей внешности.
— А ведь Анна была моей камеристкой! Я сама ее выбрала! Я думала, она питает ко мне склонность…
Леди Маргарет качает головой.
17
Эдуард IV был женат на Елизавете Вудвилль (1437–1492), вдове лорда Грея, которая была старше его; страсть его объясняли разными причинами, вплоть до колдовства.
— Женщины всегда соперницы, — просто говорит она. — Но до последних пор все думали, что король видит только вас. Теперь же стало ясно, что это не так. В стране нет ни одной хорошенькой девушки, которая не мечтала бы о короне.
— Но это моя корона!
— Но они все-таки надеются. Такова жизнь!
— Сначала пусть дождутся моей смерти!
А между тем охотники, дамы и кавалеры гарцуют, смеются, флиртуют. Генрих едет между принцессой Марией и одной из дам ее свиты. Это новенькая при дворе, юная, хорошенькая. Девственница, без сомнения, еще одна хорошенькая девственница.
— И кто из них будет следующей? — горько говорю я. — Когда в следующий раз я удалюсь рожать и не смогу следить за ним, словно коршун? Кто это будет? Девица Перси? Или Сеймур? Говард? Невилл? Кто из них попытается заменить меня в королевской постели?
— Некоторые из ваших дам вас очень любят.
— А некоторые попытаются использовать свое место, чтобы подобраться к королю! Теперь, когда все видели, как это делается, они будут ждать своего шанса! И одной из них хватит ума вскружить голову моему супругу. Он так юн и тщеславен, что это не так уж сложно.