Вечная жизнь (сборник)
Шрифт:
— Вот ваша камера. У вас ни в чем не будет недостатка. Для Зиде Патаоза дендрология — открытая книга. Он может вырастить все, что захочет. Входите и располагайтесь в изысканном Доме Зиде Патаоз.
Фарр вошел в камеру — одно из четырех соединенных помещений самого совершенного стручка из всех, что он видел. Это было помещение для еды. Огромный столб рос из пола и сплющивался на конце, образуя стол, на котором находились подносы в продуктами.
Следующее помещение, выстланное голубыми ворсистыми коврами, видимо, служило комнатой отдыха, а соседнее с ним по лодыжку было заполнено бледно-зеленым нектаром. У себя за спиной Фарр обнаружил неожиданно маленького, подобострастного
Слуга принес початок бледной пасты, которую осторожно наложил на лицо Фарра, растер мочалкой и щетина растаяла без следа.
Прямо над головой рос пузырь жидкости. Его удерживала тонкая оболочка. Он становился все больше и больше, и казалось, подрагивал. Слуга поднял руку с острым шипом. Пузырь лопнул, пролив на Фарра жидкость с мягки запахом гвоздики. Жидкость быстро высохла. Фарр перешел в четвертую камеру, и там слуга помог ему одеться, а затем прикрепил сбоку на ногу черную розетку. Фарр, кое-что знавший об обычаях народа исциков, был удивлен. Будучи персональной входной эмблемой Зиде Патаоза, розетка была не просто украшением. Она удостоверяла, что Фарр является почетным гостем Зиде Патаоза, который, следовательно, берет на себя обязанность защищать его от любых врагов. Фарру предоставлялись свобода действий внутри Дома и много прав, обычно принадлежащих хозяину. Фарр мог манипулировать некоторыми нервами Дома: его рефлексами, импульсами, мог пользоваться некоторыми из сокровищ Зиде Патаоза и имел довольно широкую возможность поступать так, словно был его альтер эго.
Случай был необычный, а для землянина, пожалуй, уникальный. Фарр стал размышлять, чем же он заслужил такую честь. Видимо, это было просто попыткой заглушить вину за неприятности, которые ему причинили в связи с нападением теордов.
«Да, — подумал Фарр, — это, пожалуй, может служить объяснением».
Он надеялся, что Зиде Патаоз будет не слишком строг к тому, что он не соблюдает в ответ слишком обременительные ритуалы вежливости исциклов.
Женщина, которая отводила его в камеру, появилась вновь. Она торжественно преклонила перед ним колени. Фарр был недостаточно знаком с манерами исциков, чтобы решить для себя, была в этом жесте ирония или нет. Очень уж неожиданной показалась ему перемена статуса. Мистификация? Непохоже. Чувство юмора у исциков не существует.
— Эйли Фарр-сайах! — провозгласила женщина. — Теперь, когда вы освежились, желаете ли вы присоединиться к хозяину, Зиде Патаозу?
Фарр вяло улыбнулся:
— В любое время.
— Тогда позвольте мне показать вам путь. Я провожу вас в личный стручок Зиде Патаоза, где он ожидает с великим нетерпением.
Фарр последовал за ней по трубе, расширяющейся по мере приближения ветки к стволу, затем проехал на лифте вверх по стволу, вылез и пошел по другому проходу. Возле люка он увидел слугу. Женщина остановилась, поклонилась и широко развела руками.
— Зиде Патаоз-сайах ожидает вас!
Люк отодвинулся и Фарр нерешительно вошел в камеру. Зиде Патаоза он в первый момент не увидел. Фарр медленно двинулся вперед, оглядываясь справа налево. Стручок был тридцати футов длинной и открывался балконом с пережимами по пояс высотой. Стены и куполообразный потолок были украшены
Зиде Патаоз спустился с балкона:
— Фарр-сайах, надеюсь, вы чувствуете себя хорошо?
— Достаточно хорошо, — осторожно ответил Фарр.
— Присаживайтесь.
.. — Как прикажете. — Фарр опустился на один из мягких фуксиловых пузырей. Гладкая кожа застыла по форме тела.
Хозяин тоже томно присел рядом. Последовала пауза, во время которой они пристально изучали друг друга. Зиде Патаоз был в голубых лентах своей касты. Кроме того, сегодня его бледные щеки украшали глянцевые красные круги. Фарр догадался, что это не просто случайные украшения. Любой атрибут внешнего вида исциков был тем или иным символом.
Сегодня на голове Зиде Патаоза не было обычного просторного берета. Шишки и складки на его темени образовывали почти правильной формы крест — признак аристократического происхождения и тысячелетней родословной.
— Вы получаете удовольствие от визита на Исзм?
Фарр немного подумал, затем заговорил официальным тоном:
— Я здесь вижу много интересного для себя, но я здесь столкнулся с назойливостью, которая, надеюсь, не будет продолжаться непрерывно. — Он осторожно пощупал кожу на голове. — И лишь ваше гостеприимство способно компенсировать те неприятности, которые я испытал.
— Это все очень печально, — сказал Зиде Патаоз. — Кто причинил вам вред? Назовите имена, и я позабочусь, чтобы их наказали.
Фарр пришел к выводу, что вряд ли он способен опознать свекров, бросивших его в темницу.
— Вероятно, они были возбуждены налетом, и я не держу на них зла. Но позже, судя по всему, меня отравили наркотиком. Этому я объяснения не найду, не могу найти.
— Ваши замечания справедливы, — вкрадчиво заговорил Зиде Патаоз. — Свекры, естественно, подвергли теорда действию гипнотического газа. Похоже, лишь благодаря нелепой ошибке вы были брошены в ту же камеру и разделили с ним эту неприятность. Нет сомнения, участвовавшие в этом сейчас испытывают угрызения совести.
Фарр заговорил с оттенком оскорбленности:
— Мои законные права попраны. Договор о Доступности нарушен.
— Надеюсь, вы нас простите. Вы ведь, конечно, понимаете, что мы должны защищать свои поля.
— Я не имел ничего общего с налетом.
— Да. Мы это понимаем.
Фарр горько улыбнулся:
— Пока я был под гипнозом, вы из меня выжали все, что я знал...
Раздел между сегментами глаз Зиде Патаоза превратился в ниточку, что Фарр счел проявлением насмешки.
— Случайно я узнал о вашем несчастьи.
— Несчастье? Оскорбление!
Зиде Патаоз сделал успокаивающий жест:
— Ничего особенного в том, что свекры применяли гипонотический газ к теорду нет. Эта раса обладает большими психическими и физическими способностями, кроме того, она печально известна моральным несовершенством. Именно поэтому их наняли для налета на Исзм.
Фарр был удивлен:
— Вы полагаете, теорды работали не на себя?
— Да. Организованно все было аккуратно, рассчитано очень точно. Теорды — раса неспокойная, и у нас есть основания думать, что экспедицию снарядили не они, а кто-то другой. Мы крайне заинтересованы в том, чтобы найти подлинного виновника налета.