Вечность продается со скидкой
Шрифт:
На столе лежала старинная книга, пожелтевшие страницы которой были испещрены арабской вязью. Ирэн вопросительно посмотрела на женщину. Та вдруг произнесла:
– Я знаю, зачем ты пришла. Тебе нужно особое средство. Такое, от которого заснешь и никогда больше не проснешься.
– Да, – твердо произнесла Ирэн.
Она прекрасно знала, что с мужеубийцами в Греции обходятся крайне строго. В патриархальной стране до сих пор почитали мужа как главу семейства.
– Что именно тебе нужно? – спросила женщина. – В моем распоряжении есть много ядов. От одного человек умирает
– Что за особые яды? – спросила с интересом Ирэн.
– О, они стоят очень дорого, – прошамкала женщина. – Но я вижу, у тебя есть деньги. Ты же знаешь, если полиция схватит меня, я попаду в тюрьму. Мне еще повезет, если останусь жива. Яд – это всего лишь средство. В твоих руках он может превратиться в смертельное оружие.
Именно так – смертельное оружие. Ей требовалось именно такое. Георгиос умрет. Ирэн не было жалко мужа. Он убил ее любимого.
– Особые яды, – продолжила старуха, – никогда не распознают. Они составлены по древним рецептам, которые содержатся в мудрых книгах. Врачи скажут, что человек умер естественной смертью.
– Это мне и нужно, – произнесла Ирэн. – Я готова заплатить столько, сколько требуется.
Старуха усмехнулась:
– Я вижу, тебе не терпится осуществить задуманное. Но помни: убивая кого-нибудь, мы убиваем в первую очередь себя. Я видела в своей долгой жизни многих людей, которые желали убить. Они рано или поздно так и поступали. Лишь немногие отказывались от этой страшной идеи. Подумай – ты берешь на себя грех.
– Я заплачу в два раза больше, чем ты попросишь, – упрямо произнесла Ирэн. – Мне нужен этот яд.
Именно яд – иным способом она никак не лишит Костандиллиса жизни. После ограбления и похищения документов он стал крайне подозрительным, его эскортирует вооруженная до зубов охрана. И только дома он расслабляется и теряет бдительность.
Женщина исчезла, оставив Ирэн одну. Побежали томительные минуты. Ирэн казалось, что старуха, так похожая на ведьму, никогда не вернется. Лучи солнца, пробивающиеся через пыльные оконца, постепенно окрашивались в багровый цвет. Наступал вечер.
Занавески, затрепетав, вновь пропустили старуху. Та вернулась, держа в руках небольшую резную коробочку.
– Я принесла то, что тебе требуется, – проквакала она. – Возьми и взгляни!
Ирэн повиновалась. Коробочка, точнее, крошечный ларчик, оказался тяжелым – он был изготовлен из особой породы дерева. Витиеватый резной рисунок украшал его стенки и бока. Мифические сцены. Наверное, старуха хочет, чтобы вместе с ядом она приобрела бы и эту плохую подделку под старину. Ирэн все-таки разбиралась в искусстве, у Костандиллиса на вилле была огромная коллекция древнегреческих раритетов.
– Открывай, – велела старуха. – Или ты боишься?
Что за чушь, конечно же, Ирэн ни в малейшей степени не боялась. Она попробовала открыть ларчик,
– Нажми на голову минотавра, – подсказала старуха, внимательно наблюдая за ней черными бусинками глаз. Ирэн сделала, как ей велели. Раздалась мелодичная музыка. Коробочка открылась.
Внутри, в небольшом углублении, находилось несколько кусочков смолы, больше похожей на второсортный янтарь – темно-желтой, с пузырьками и черноватыми точками вкраплений.
– Это и есть то, что ты ищешь, – заверила ее старуха.
– Как-то не очень похоже на яд, – произнесла Ирэн. Но на что она рассчитывала, что ей дадут пузырек с наклейкой, на которой изображены череп и кости?
– Не сомневайся, тебе нужно только опустить один из этих кусочков в жидкость и дать жертве выпить. Уверяю, через несколько минут все закончится. Этот яд приготовлен по древнему арабскому рецепту. Он был известен еще при Александре Македонском. Говорят, что и сам полководец отравлен на пиру именно этим ядом. Он забирает силы, лишает разума и жизни.
У Ирэн исчезли последние сомнения. Она отсчитала требуемую сумму и, как обещала, удвоила ее.
Старуха поклонилась и прошептала:
– Пусть все, что ты задумала, осуществится. Но помни: когда боги хотят наказать кого-либо, они выполняют все его желания.
Ирэн вернулась на виллу в отличном расположении духа. Костандиллис отсутствовал, он находился в заграничной поездке. У Ирэн было предостаточно времени, чтобы подготовить убийство.
Убийство… Ирэн закрыла глаза. Могла ли она раньше представить, что захочет намеренно убить человека. Нет, нет и еще раз нет. Отец с матерью воспитывали ее как подобает, прививали моральные принципы, старались сделать из нее хорошего человека. Когда она жила во Франции, ей иногда хотелось прибить мадам Дюбуа или ее сына-бездельника. Но это все были мимолетные желания, которые она никогда бы не осуществила.
С Георгиосом все было иначе. Ирэн вдруг подумала, что, убив мужа, она не воскресит Димитроса. Ну и что, это будет ее месть. И все же старуха права – переступив черту, она никогда не сможет вернуться назад. Убийство – это такое преступление, которое уже не исправишь.
Она заперлась в спальне. Снова открыла ларец. Под странную, не походившую на греческую музыку, которая доносилась из шкатулки, Ирэн вновь и вновь любовалась переливающимися кусочками смолы. Они походили на темные бриллианты. Драгоценности, которые несут смерть.
Муж вернулся неожиданно. Он без приглашения прошел в комнату Ирэн. Обычно сдержанный, Костандиллис весь кипел.
– Я выяснил, кто подготавливал побег бунтовщика, проникшего в наш дом, – сказал он, и каждое его слово, как кинжал, вонзалось в сердце Ирэн.
Она похолодела. Неужели он все знает?
– Ты, – Костандиллис осклабился, и Ирэн поразилась его сходству с монстром, вырезанным рукой неизвестного мастера на шкатулке с ядом. Он подошел к ней и со всего размаху ударил по лицу. Ирэн отшатнулась. Георгиос всегда гордился тем, что относится к женщинам галантно. Он никогда не позволял себе повысить на жену голос и тем более ударить ее.