Вечный огонь
Шрифт:
— Рус, сдавайся! — то и дело слышались голоса гитлеровцев.
Вражеские пули уносили то одного, то другого бойца. Геройски погибли Горбатенко, Зотов, Черкасов; Валентина Ермакович отбивалась до последнего патрона. Когда каратели, пытаясь захватить ее живой, приблизились к ней вплотную, девушка бросила гранату под ноги солдатам, а сама подбежала к убитому немецкому солдату, схватила его автомат и меткой очередью сразила еще несколько гитлеровцев. Вале не удалось вырваться из вражеского кольца, но отважная комсомолка дорого отдала свою жизнь. Даже гитлеровцы были поражены стойкостью и смелостью белорусской
Решительно действовала и другая партизанка — Мария Ивановна Казимирская. Вместе со своими подругами Марией Кузнецовой, Лидией Бокаевой, Лениной Трамоусовой она организовала подпольный госпиталь. Девушки лечили советских воинов, кормили и одевали их, а потом отправляли в партизанские отряды. Комсомолка Казимирская создала в Марьиной Горке молодежную подпольную группу, которая передавала партизанам оружие, медикаменты, переправляла надежных людей в леса. Молодые подпольщики во главе с Марией совершили несколько диверсий. Они прикрепили к одной из цистерн вражеского эшелона магнитную мину. В результате взрыва сгорело 14 цистерн с горючим, направлявшихся на фронт. Подпольщики подорвали водокачку и мост.
Что только не предпринимали фашисты, чтобы раскрыть группу! На подступах к важным объектам выставлялись секреты; по ночам в городском поселке велось усиленное патрулирование. Однако подпольная группа продолжала жить и бороться. Наконец гитлеровцам удалось заслать в ряды подпольщиков провокатора Николая Соловьева, который выдал многих молодых патриотов, в том числе родственников, связанных с подпольщиками и партизанами. Были схвачены родители Казимирской. Мария находилась на задании и благодаря этому избежала участи своих боевых товарищей.
Девушка пришла в отряд. Партизаны тепло встретили ее.
— Арестованы мои родители, мои товарищи по оружию, — сказала Мария. — Им, конечно, не уйти от зверской расправы. Мое сердце окаменело от горя. Но я пришла к вам не для того, чтобы проливать слезы, а чтобы еще беспощаднее бить врага.
Девушка стала бойцом строевого взвода. Вместе со своими друзьями она подорвала пять вражеских эшелонов, участвовала в разведке. Мария Казимирская геройски погибла в бою 27 июня 1943 года.
В связи с быстрым ростом партизанских рядов Червенский подпольный райком партии решил разукрупнить 1-ю Минскую бригаду. На ее базе было создано три: 1-я Минская, имени Кирова и имени газеты «Правда». К тому же в Червенско-Пуховичской зоне действовали бригады: «За Советскую Белоруссию», «Разгром», имени Щорса, «Пламя». Бойцы по этому поводу шутили:
— Если бы убитый фашистский гауляйтер Вильгельм Кубе узнал, что в «зоне особого назначения» стало так много партизан, он бы от злости в гробу перевернулся…
Много трудных боев провели партизаны отряда, а потом бригады имени газеты «Правда»! Они разгромили десятки вражеских гарнизонов, спустили под откос 161 эшелон, сожгли и разбили 80 автомашин, уничтожили на шоссейных дорогах 109 мостов, перебили 2823 рельса, сожгли четыре немецкие продовольственные базы. От ударов партизан на белорусской земле нашли себе могилу около шести тысяч гитлеровских солдат и офицеров.
На быстрине
Партизаны вернулись на свою базу. Одни понесли раненых в медпункт, другие столпились у оружейного склада, сдавая только что
К дежурному подошел «Кузьмич» — секретарь Червенского подпольного райкома партии Кузьма Кузьмич Кравченко. Это неторопливый в движениях, собранный человек в красноармейской фуражке и стеганом ватнике, туго перепоясанном ремнем, на котором висели кобура с пистолетом и брезентовая сумка с двумя лимонками.
— Данильчика не видел? — спросил он.
— С нами все время был. Сейчас, наверное, отдыхает.
Кравченко направился к штабной землянке. Второй секретарь райкома партии, высокий полноватый блондин с обветренным лицом и большими усталыми глазами, и в самом деле собирался прикорнуть на нарах.
— Поручение тебе есть, Степан Емельянович. Мы, как ты знаешь, собираемся на бюро слушать доклад командования отряда «Разгром». Сходи в отряд, поинтересуйся делами, поговори с партизанами, прихвати кого-нибудь из райкома комсомола, а я подойду попозже.
…Райкомовцы. Добрые чувства питали к ним партизаны. Бойцы привыкли видеть их рядом с собой и при штурме вражеских гарнизонов, и при отражении атак карателей, и в дальних переходах с одного боевого участка на другой. А когда наступало затишье между боями, партийного работника можно было видеть то на собрании коммунистов, то на совещании командного состава, то за дружеской беседой в кругу деревенских жителей, то у костра поющим с партизанами родную белорусскую песню. Бойцы и население уважали райкомовцев за смелость и неиссякаемую энергию, деловитость и боевой задор, за доступность. Люди шли к ним с радостью и с горем.
Однажды секретарю райкома партии принесли бумагу, исписанную корявым почерком. Кравченко прочитал:
«Кузьме Кузьмичу Кравченко
от гражданки деревни Великополье
Костеневич Марфы Наумовны
Заявление
Партизаны Акимова отряда взяли у меня корову. Я, Костеневич Марфа, имею восемь душ семьи. Мужа моего немцы убили за связь с партизанами еще в 1941 году 22 августа. Я всякими средствами стараюсь скрыться от немцев, также спасла бы и корову. Поэтому прошу Вас, т. Кравченко, рассмотреть мое заявление и возвратить мне корову».
Это — чрезвычайное происшествие. Если окажется, что партизаны действительно занимались мародерством, то разговор с ними может быть лишь один: военный трибунал. Кузьма Кузьмич лично занялся расследованием заявления колхозницы. В тот же день он приехал в отряд.
— Твои партизаны забрали у гражданки Костеневич корову, — сказал он Акимову.
— Вот дотошная баба! Уже успела пожаловаться в райком, — чертыхнулся командир.
— Ты не чертыхайся. Дело говори, — нахмурил брови Кузьма Кузьмич.