Вечный рассвет. Академия

Гринева Елена

Я моргнула, и наваждение исчезло. Осталась только мама. Джанетта Райн громко перечисляла покупки, которые нам предстоит сделать перед моим отъездом.

А потом события закружились снежным вихрем бесконечных сборов и томительного ожидания в ореоле дурных предчувствий.

Ровно через неделю я уже ждала электричку на рингвудском вокзале.

— Теплый свитер, планшет, сменная обувь, вроде ничего не забыли, — мама в очередной раз перечисляла вещи, лежавшие в моей сумке, — и жилетку с розочками

взяла?

Я вспомнила уродливый вязанный жилет с огромными розами — подарок миссис Бригс и тяжело вздохнула

— Да, мам…

— Ох, как же я волнуюсь! — Она внезапно схватила меня за руку. — Какое-то нехорошее предчувствие и…

В этот момент вечернюю улицу осветили красные фары электрички, мамины слова потонули в шуме колес.

Мы обнялись на прощанье, и я забралась в вагон, где невыносимо пахло бензином.

Рядом со мной села пожилая женщина в аккуратном пальто. В руках ее был прямоугольный предмет, прикрытый красной тканью.

Электричка поехала, и мамина фигура начала отдаляться. Я помахала ей рукой. На душе внезапно стало тоскливо.

С детства знакомая вершина холма с кронами деревьев, покрытыми белыми сугробами, скрылась из виду, за окном падали пушистые снежинки, казалось, будто кто-то перевернул стеклянный шар с рождественским снегом.

Рингвуд сейчас напоминал поздравительную открытку, из тех, что любят дарить друг другу горожане. Аккуратный уютный город, где жизнь словно застывает, укрытая пушистым белым покрывалом уходящей зимы.

— Какой странный март, мистер Берри.

Я вздрогнула, услышав усталый голос пожилой женщины напротив.

— Что, простите?

Мой вопрос был проигнорирован.

— У меня тоже отвратительное настроение в такую погоду. Еще и снегопад, подумать только! Сирин говорила, что грядет настоящая буря, ты же знаешь, что Сирин не может лгать.

После этого странного монолога я услышала тихое шуршание, похоже, оно доносилось от предмета, прикрытого красной тканью, который незнакомка так бережно держала в руках.

Мне удалось разглядеть прутья питчей клетки и нечто черное внутри.

Наверное, моя соседка везет большую черную птицу. Видимо, слова о буре предназначены для нее. Это казалось абсурдным. Я огляделась, пытаясь найти поблизости еще какого-нибудь мистера Берри, но поблизости никого не было.

Только в самом конце электрички с недовольным видом сидели две дамы в старомодных объемистых шубах.

Моя странная соседка хлопнула костлявой рукой по клетке:

— Скоро мы будем на месте, не будь занудой.

Она разговаривала со своей птицей так, словно та ей отвечала, хотя из-под красной ткани доносились только сопение и скрежет. Мне стало любопытно:

— Мэм, мистер Берри — имя вашего питомца?

Из клетки раздался глухой

стук, женщина поджала губы, ее раскосые глаза выражали недовольство:

— Мистер Берри не любит, когда его называют питомцем. Мистер Берри –это мистер Берри.

Затем она тихо продолжила:

— Да-да, у современных подростков абсолютно нет такта! Что? Спросить, куда едет? Сам бы и спрашивал!

Незнакомка фыркнула и натянула на лицо улыбку, рассматривая меня. От ее внимательного взгляда вдруг стало не по себе. Казалось, еще немного, и она прожжет дырку на моей новой куртке.

— Кстати говоря, куда вы направляетесь, милочка? Просто мы попутчики, самое время завести непринужденный разговор.

Она деловито достала из аккуратной кожаной сумки маленькую коробочку с надписью «Гаванский нюхательный табак».

Если честно, мне абсолютно не хотелось беседовать с этой странной особой, и все же пришлось приветливо улыбнуться в ответ:

— В академию «Нортенвиль». Я новая ученица.

В этот момент произошло сразу две вещи: голландский нюхательный табак выскользнул из рук моей попутчицы и со звоном упал на пол. Из клетки раздалось шипение, а затем незнакомка широко улыбнулась, в глазах пожилой дамы появился недобрый огонек, словно при упоминании Нортенвиля в ее голове сработал переключатель с абсолютного безразличия на жадный интерес:

— О, милочка, какое совпадение! — Она хлопнула в ладоши. — По правде говоря, я тоже еду именно туда. Меня зовут миссис Шарлотта Уинстон. Я учитель биологии и школьный зоолог в Нортенвиле. Ездила навестить своих… — она на мгновение замялась, — дальних родственников. Добро пожаловать в нашу прекрасную школу!

— Спасибо, миссис Уинстон, — внезапно я почувствовала себя неловко, как подопытный зверек, которого разглядывают, прежде чем запустить в клетку.

Она протянула мне руку:

— Что ж, будем знакомы.

И я с опаской ее пожала.

Пальцы миссис Уинстон были холодными, почти ледяными. Ее рука больно сжала мою ладонь, казалось, еще мгновение, и у меня захрустят кости

— Вы неплохо выглядите, — сказала учительница, впившись в меня взглядом, -вполне-вполне. Вот только лицо излишне бледное на мой вкус.

Вдруг мне показалось, что тень миссис Уинстон увеличилась. В мутных глазах засияла темная бездна, кожа стала совсем бледной, а на губах появилась странная улыбка. Ее Тень качнулась в мою сторону, и я интуитивно отпрянула.

В тот же миг наваждение рассеялось. Миссис Уинстон снова улыбнулась. На этот раз более сдержанно:

— Нортенвиль всегда рад новым ученикам.

По коже пробежали мурашки. Я кивнула:

— Благодарю. Позвольте узнать, кто все-таки у вас в клетке?