Ведьма для Северного Владыки
Шрифт:
Как не странно, отвращения я не испытывала, напротив, ощущала призывную пульсацию своего источника удовольствия и уже даже не смущалась этого.
Дракон мой муж. От супружеского долга мне никуда не деться и очень даже хорошо, что хоть на ложе мне с ним пока, что приятно. Я подозревала, что во многом со мной Огнеяр еще сдерживается и очень надеялась, что и дальше, он ничем грубым, или извращенным не оттолкнет от себя.
Приоткрыла губы и, вобрав головку, принялась водить по ней языком. Не забывая руками
— Даа, — муж чуть надавил мне на затылок в нетерпение.
Ему хотелось, чтобы я вобрала член глубже, и я это сделала, насколько могла, надеясь, что он не совершит грубой ошибки и не начнет дёргать меня за волосы или совершать резкие движения бедрами. К такому, я еще не готова. А он, рискует остаться в этом случае, без своего драгоценного органа. Зубы у меня крепкие.
Но муж, к счастью, не торопил и не давил больше терпимого. Он наслаждался тем, что я могла ему дать, не ломая себя.
Когда устала вбирать в себя, еще прилично увеличившийся от ласк член, стала просто водить по нему языком по всей длине, иногда нежно касаясь губами, под сладкие стоны мужчины, Я и не знала, что он может так, почти мурлыкать от удовольствия, раньше лишь рычал как зверь только.
Подняв глаза вверх, я увидела, что глаза мужа закрыты и мне в голову пришёл очень неприятный вопрос — а меня ли он сейчас видит перед своим внутренним взором? Мне ли эти нежные стоны? Это едкое предположение, словно клинок полоснуло по сердцу!
Кажется, теперь, я понимала, почему он запрещал мне закрывать глаза!
Горькие мысли, сбили с нужного настроя и с досады, я сжала член так, что муж зашипел.
— Аккуратнее. Встань.
Стоило мне встать, как меня тут же повернули лицом к зеркалу, подол платья задрали и принялись растёгивать пуговицы на корсете.
Я в ужасе зажмурилась. Казалось, обезумевшее сердце моё, билось уже где-то в горле.
Еще только со стороны смотреть не хватало!
— Какая же ты сладкая! Горячая какая! — шептал муж, покоряя меня резкими движениями, от которых по мне уже расходились волны высшего наслаждения.
— Смотри на себя! Смотри! Я хочу, чтобы ты видела свои глаза, когда кончаешь.
Муж расстегнул корсет, высвободил грудь, зажал между пальцев затвердевший сосок и принялся двигаться еще быстрее и яростнее. Вырывая из моего горла стоны и крики. Волны экстаза накрывали меня одна за другой.
— Смотри на себя! Я приказываю! Смотри! — шептал муж, чуть сдавливая мое горло и покрывая горячими поцелуями, мою невероятно чувствительную шею.
Выдохнув, я решилась, посмотрела и не узнала эту белокожую женщину с горящими порочным пламенем глазами, алым щеками, растрепанными рыжими волосами и заострёнными розовыми сосками.
Неужели это я?! Что же дракон со мной сделал?!
— Он сделал тебя женщиной
Услышав в голове голос Савгура, я вздрогнула и затушила ближайшую к себе свечу, в пламени которой отражалась уродливая морда огненного демона.
Накал чувств и ощущений достиг пика и, вцепившись пальцами в стол и закрыв глаза, я не смогла сдержать очередных криков.
Я очень хорошо почувствовала, как мышцы моего лона сжали фаллос мужа, заставив его впиться зубами мне в плечо.
— Хорошая девочка! Хорошая. Моя, — тихо прошептал муж, слегка прикусив мочку моего уха продышавшись.
Я-то твоя, а вот ты, мой ли? — пронеслось в голове.
По телу разлилась сладкая истома, я откинулась на мужа, унимая бешеное сердцебиение. Какой же он горячий, но и я сейчас не уступаю в этом.
— Мне нужно идти.
Муж довольно быстро отстранился, застегнул брюки и расправил подол моего платья.
— Причешись, прежде чем звать служанок, — с улыбкой сказал уже у двери в свои покои.
— Стой. Поговорить нужно.
— Не сейчас, я опаздываю. Я зайду за тобой на тризну. Отдыхай. И не покидай покои, очень тебя прошу.
Приведя себя в порядок, стала ждать вечера. Не зная, чем себя занять, послала прислужниц за хлопковой, чистой тканью на полотенца, и красными, шерстяными нитями. Вышью мужу рушник, как полагается.
Пока девушки ушли за просимым, поинтересовалась у Мираны:
— А что случилось с той девушкой, что обвиняли в убийстве владыки? Ее казнили?
— Не пришлось. Г оворят, что, когда повелитель спустился в подземелье на допрос, там все уже были мертвы.
— Они сами себя убили?
— Нет. Их отравили.
— Кто?
— Это сейчас выясняют.
— Значит, Гурат мне солгал, по крайней мере в этом хотя, может просто и не знал ничего, или сам, лично к этому руку приложил.
— Он хотел вас убить, госпожа? Это, правда?
— Нет. Хотел отдать кому-то в пекле, что, пожалуй, похуже смерти будет.
— О, Всевышний! — Мирана аж побледнела.
— Не стоит его осуждать, Мирана. Варун сказал, что он шел по-своему пути. Делал все, со своей стороны правильно. У любого нашего поступка всегда две стороны, одна обращена ко тьме, другая к свету.
— Вы думаете, это он убил тех несчастных?
— А вот этого, я не знаю, но выясню обязательно. Сдается мне, смерть Гурата, опасности от нас не отвела.
Глава 48
На тризне, я то и дело присматривалась к девушкам, что нас обслуживали, в надежде найти предательницу, да вот только, чтобы увидеть истинное их отношение мне требовалось сосредоточиться и прикрыть глаза, а на виду у всей знати, это не очень то и удобно.