Ведьма, пришедшая с холода (сборник)
Шрифт:
— КГБ полагает, что да. У нас ничего на нее нет: ничего интересного, никакой политической активности — но Морозова перешла от знакомства к предложению за двадцать четыре часа.
— Должно быть, приятно действовать в открытую.
— Это безумная скорость даже для них. Видимо, что-то серьезное.
— Что она изучает?
— Историю.
— Историю? — Джош отстранился от окна в изумлении. — С чего им похищать историка? Обхаживать — еще можно понять, но похищать?
— Теперь тебе тоже любопытно?
Вечеринка закончилась. Гейб высчитывал передвижение студентов
— По мне, — проговорил Джош, — это все подстава. Не нужна ей эта девчонка. Просто хочет, чтобы мы понервничали, потеряли время, — и ей это удалось.
Гейб повел плечами. Слишком он напряжен, слишком долго они сидят в этой машине. Вообще слишком много сидячей работы в последнее время.
— В худшем случае, ладно, мы понервничаем, проведем ночь без сна. Выспимся, когда сдохнем.
— Эй, хочешь провести ночь без сна — просто присоединись к студентам Пражского университета в их прогулках по барам: ни в чем себе не отказывай.
«И парадная дверь должна открыться, — подумал Гейб, — сейчас».
Как по расписанию. Студенты высыпали на улицу, под мокрый снег, кутаясь в куртки, раскрасневшись от выпивки и мороза. Гейб нашел взглядом девушку — Андулу Злату. Позади группы, с распахнутыми и влажными, несмотря на холод, глазами, бледная, худая, испуганная. А вот рядом с ней — высокая, угловатая и бесстрашная — Морозова.
— Вербовщица в игре, — произнес он.
***
Таня Морозова поплотнее запахнула куртку и взяла Андулу — объект — за руку. Оглядела улицу. Ряд припаркованных автомобилей вдоль дороги, у одних окна тонированы, у других — нет. На углу, позади автобусной остановки, ежится мужчина в теплой куртке и со сложенной газетой в руках. Ждет, но кого? Крыши зданий, окна — чисто. Может, он враг. Может, нет. Лучше предполагать худшее.
Впрочем, сейчас ей больше досаждал высокий тупой блондин слева. Марцел шел на шаг ближе, чем можно было считать комфортным, и вонял водкой, которую хлестал на вечеринке.
— Этот город, — невнятно бормотал он, — поразил меня, когда я приехал. А ты здесь надолго?
Дальняя родственница Андулы — такова была ее наспех выдуманная легенда. К счастью, студенты — под крылом юности — склонны к доверчивости. Определенно: Марцел не сомневался в ее истории, он был слишком занят тем, чтобы затащить ее в постель.
— Ненадолго, — ответила она. — Извини. Мне нужно пообщаться с кузиной.
— Мы планируем такую ночь! — Марцел, похоже, не расслышал. — Все развлечения города — к твоим ногам!
— Возможно. — Она отвернулась от него и потянула Андулу вперед, в самую гущу студентов, бредущих к автобусной
— Когда придет автобус, — произнесла Таня, — нам придется поспешить. Делай, как я скажу, — сразу. Мы приняли меры предосторожности, чтобы избежать слежки, но твой элементаль все равно привлечет внимание.
Андула напряглась.
— За нами и сейчас следят.
— Да. Расслабься. Иди.
— Нас найдут, — сказала она с дрожью в голосе. — Я чувствую, что меня давно преследует один человек. Как нам от них оторваться?
Студенты столпились на остановке, словно овечки, которые сбиваются в кучу, чтобы не замерзнуть.
— Веди себя естественно, — предупредила Таня.
— Все это неестественно.
Справедливо. Вдали блеснули фары. Приближался автобус. Подошел мужчина в куртке. Еще один человек — этот в меховой шапке-ушанке и в пальто — вышел из переулка через дорогу. Небрежно, если они профессионалы: не то чтобы служители Пламени отличались хорошей разведывательной подготовкой. Тот, что вышел из переулка, возможно, вооружен, у человека с газетой руки на виду.
— О боже, — прошептала Андула. — Он здесь.
— Мужчина через дорогу?
— Нет. Третья машина от нас, «москвич». — Она прижалась ближе к Тане. Изо рта у нее шел пар. — Я его чувствую.
Мужчина с газетой приближался, опустив голову, стараясь изо всех сил изображать равнодушную, неприметную походку. Мужик в шапке посмотрел налево, направо, будто готовясь перейти дорогу, его взгляд мягко скользнул по Тане и Андуле, но остановился на мужчине с газетой. Обмен взглядами.
В «москвиче» стекла тонированы. Может, там кто-то и зашевелился. Таня ничего не почувствовала, когда посмотрела на машину, — но все же она не Носительница. Она не живет тайными силами этого мира. Просто использует их, когда ей это нужно.
Она хихикнула, будто Андула сказала что-то смешное, и наклонилась к ней, прикрыв рот рукой.
— Не смотри. Человек с газетой. Человек через дорогу. Они за нами.
Андула напряглась, почти повернулась, и Таню кольнула жалость к девушке, когда у той перехватило дыхание. «Бедняжка. Так мало гаваней осталось в этом бурном мире для таких мореплавателей, как ты».
— Надо бежать.
— Подождем автобуса, — возразила Таня. — Когда подойдет, сядем. А теперь, прошу, смейся, будто я сказала тебе какую-то сальность про Марцела.
Смех девушки прозвучал напряженно и глухо.
***
Джош опустил монокуляр.
— Ладно, согласен, это Морозова. И что теперь? Подойдем? Попытаемся ее вспугнуть?
— Похоже, кто-то нас в этом опередил, — заметил Гейб. — Газета. Ушанка.
Джош покачал головой.
— Это что, ночь агентов-любителей? Шпионский лагерь? Если это вторая команда КГБ, они определенно морочат тебе голову.
— Это не подкрепление КГБ, — проговорил Гейб. — Взгляни на девушку, она только что их заметила, и она в ужасе. Ни одна русская команда не работает так топорно. Это другая группа — и она готова действовать.