Ведьма с дипломом ищет работу

Фирст Наталья

— Тетушка Мона, — дама подняла голову от вязания и премило улыбнулась. — Папа, уступили бы вы ей местечко у окошечка.

— Конечно-конечно, — дедушка Барт засуетился, поднялся, вышел в проход. Потом подхватил чемодан Марго и легко закинул в багажный отсек. — Садись девонька. Здесь тебе будет удобнее.

И ведьмочка, слегка смущаясь от неожиданного внимания и опеки, пробралась на его место. За спиной у нее оказалась глухая стена вагона, справа круглое окошко-иллюминатор. Под окном на стене была приделана большая чистая пепельница. В этом купе никто не курил. Чуть ниже откидной

столик, длинный и узкий.

— А тебя как зовут? — спросила тетушка Мона.

— Маргарет, — ответила девушка, запнулась, хотела добавить Марго, но вовремя сообразила и назвала имя, чаще применимое в простых кругах, — Мэгги.

— Мэгги, — дедушка Барт разулыбался, — совсем как мою внученьку. Правда, Мона?

И тут Марго окончательно поняла, кто в этом семействе командует парадом.

* * *

Поначалу все шло тихо-мирно. Дедушка Барт, вопреки ожиданиям Марго, с расспросами не лез и про собственное житье-бытье рассказывать не спешил. Тетушка Мона вязала, иногда, на особо трудных участках, проговаривая вслух петли. Арти сидел, уткнувшись в книгу. Кроме романа его вообще ничего не интересовало. Казик временами хихикал в кулоне.

Все были заняты своими делами. Даже Маргарет смотрела в окно и думала, что будет делать дальше, когда приедет в Аратин. Планов у нее было громадье — один завлекательнее другого. А что до того, что большая часть из них скорее и не планы вовсе, а так, несбыточные мечты, то это сущая ерунда — мелочи жизни.

Портить себе настроение сомнениями девушка не собиралась. Пусть другие сомневаются. А она будет действовать! И от таких мыслей Марго пришла в прекрасное расположение духа.

Незаметно пролетело время. Поезд прибыл на первую остановку. Название этих мест Марго благополучно пропустила мимо ушей. Зато поняла, что стоянка будет всего три минуты.

Часть мужчин из вагона потянулась к выходу и растворилась в пристанционных кустиках. И девушка им даже слегка позавидовала, чем невероятно повеселила Казика.

Впрочем, к отправлению все вернулись и расселись по местам.

* * *

Как только состав пришел в движение, тетушка Мона сложила спицы, убрала вязание себе за спину и скомандовала:

— Арти, откладывай свое чтиво, пора обедать!

— Угу, — недовольно буркнул мальчишка, но, к изумлению, книгу действительно убрал.

Потом пришел черед дедушки Барта.

— Папа, раскладывайте столик, — голос у Моны был строгий, приказной.

— Сейчас-сейчас! — Старик засуетился. — Девонька, подожми ножки, как бы я тебя не зашиб.

И он очень ловко установил конструкцию. А тетушка Мона выдвинула из-под сидения Арти большой заплечный мешок и принялась доставать оттуда харчи.

Для начала на столик легла грубая льняная салфетка, в дороге прекрасно заменившая скатерть. А уж на нее…

Марго почувствовала, как у нее слюной наполняется рот и предательски бурчит в животе. С собой у запасливого семейства чего только не было: домашний хлеб, деревенский сыр, копченая ветчина, свежая зелень, вареные яички, большая бутыль с молоком, поменьше с водой…

Марго отвернулась к окну и постаралась смотреть

куда угодно, только не на еду. Но от запахов было никуда не деться.

Мона выставила на столик широкие чистейшие стаканы. И их оказалось отчего-то четыре штуки. Ведьмочка даже не успела этому факту особо удивиться, как последовал следующий приказ:

— Папа, разливайте молочко. Арти, погоди жевать, дождись остальных. Мэгги, деточка, тебе особое приглашение нужно? Или ты на диете? Все у вас у молодых девиц новомодная ерунда в голове!

— Я? — Марго указала на себя обеими руками, утвердилась, что вопрос адресован именно ей, и старательно замотала головой.

Нужна ей эта диета, как рыбе зонтик, особенно когда такие запахи вокруг.

— Ну тогда бери, кушай. Кого ждешь? Пока ты будешь думать, Арти все слопает! Вон у него какой аппетит.

Аппетит у Арти действительно был знатный. Харчи исчезали в мальчишке с невероятной быстротой.

Дедушка Барт подвинул к Марго стакан молока, тетушка подложила попутчице самый румяный пирожок, подсунула яичко, ломоть хлеба с ветчиной и сыром…

И приличная девица, леди Маргарет Браганте, с такой жадностью впилась зубами в угощение, словно никогда и не обучалась этикету и правилам хорошего тона. Боже! Это было так невероятно вкусно! Ведьмочка отхлебнула молока и окончательно растаяла от восторга.

— Кушай, девонька, кушай, — приговаривал дедушка Барт, откусывая бутерброд небольшими кусочками. — Все свое, все домашнее. Моя Мона такая мастерица. Правда, Мона?

Почтенная дама зарделась от похвалы. Правда, есть от этого не перестала. В этом она мало уступала Арти.

— Спасибо, — который раз за последнее время сказала Марго, — это правда изумительно вкусно.

И ей тут же подложили еще один пирожок.

* * *

Многие, сытно перекусив, дремали. Компания сомнительного вида отставила карты и завела песню. Песня была знакомая и вполне приличная. В поместье герцога Браганте такую частенько певал пожилой кучер. А Марго, когда была поменьше, любила его слушать. Получалось у певунов слаженно, тягуче и, на удивление, мелодично.

Марго, подложив ладонь под голову, прислонилась к стене и затихла. За окном пробегали поля, домишки, заборы, люди. Цветными пятнами мелькали полевые цветы. В небе, не очень высоко, кружил черный силуэт ворона — птицы мудрой, древней, магической. И девушка подумала, что неплохо бы обзавестись вторым фамильяром — красивой гордой птицей. Надо только вспомнить, что для этого нужного… Или снова прочитать. Там в чемодане есть книга…

Казик одобрительно буркнул в кулоне в ответ на ее мысли. Довольная Марго совсем успокоилась и даже не заметила, как начинает погружаться в блаженную дремоту. Из состояния покоя ее вывела соседка.

— Погоди, доченька. Погоди…

Дочь дедушки Барта пришла в движение, засуетилась, выдвинула из-под сидения объемистую сумку и достала оттуда небольшую подушечку-думку.

— На, держи, подреми, тебе так удобнее будет.

— Спасибо.

От постоянной заботы и щедрости попутчиков у Марго на глаза навернулись слезы. Это было так мило и трогательно.