Ведьма. Эзотерическая книга, которая переворачивает представление о женщинах!
Шрифт:
– Неужели? – Брюнетка мешала сарказм с равнодушием, каждую последующую фразу она эксперимента ради окрашивала в разные коктейли эмоций, с невидимым удовольствием разглядывая мимические реакции мужчины на свою игру. – И что именно тебе снилось?
– Сны… Никогда не видел так много и сразу, – признался Арсений, распознав в яростной сухости в горле обыкновенную жажду. – Я вообще их обычно не вижу… ночь как маленькая смерть. Дай попить, иначе слова мои меня задушат. – Опять колючий кашель. – Нескончаемая череда картинок долгое время… Быль и грезы!
– Может,
– Настя, почему меня связали? – спросил мужчина, вдруг застеснявшись наготы.
– Принесу попить… – сказала Анестезия с серьезным выражением лица и в несколько шагов покинула комнату, так что Арсений ничего не успел сказать.
Бесшумно она прошествовала по длинному коридору цвета телевизионных помех, оттуда нырнула в зал и насквозь проникла в кухню. Там новоявленные ведьмы, медленно снимающие одежды, опять поочередно смазывали вискИ и методично попивали вИски.
– Он проснулся, – меланхолично поведала Анестезия, наблюдая, как последней – медленно и неуверенно оголяется Апрель, открывая незащищенные участки белой кожи, туго обтягивающей длинные, правильной резьбы субтильные чресла.
– Раздевайся! – сухо приказала ей голая Липа, уперев руки в выразительные бедра, выставив правую ногу вперед и глубоко дыша малой грудью с аккуратными розовыми сосками. Ее молочные пряди разметались по скользким плечам, а жесткий рот безумно улыбался перекошенной улыбкой. Волосы паха ее оказались примечательно рыжими под решеткой пресса в своем кратком рисунке.
Со спины незаметно подкралась нагая Интрига и резким движением увела молнию черного платья пиковой дамы далеко вниз. После чего та, мечтательно-хладнокровная, повела плечами, на секунду точно вобрав их в неширокий скелет. От этого платье соскользнуло и, чуть задержавшись на выпуклых ягодицах, покрыло собой аккуратные стопы с выразительными пальцами. Еще движение – и прочь умчалось нижнее белье, в тот самый момент, когда девушки замерли, как в старой детской игре, невольно любуясь тугой осанкой Анестезии, при тяжелой для ее конструкции груди, которая по очереди заставила их всех старательно выпрямиться.
Теперь все, кроме одной, остались только в серьгах, кое-кто еще забыл о кольцах. Хозяйка же дома пребывала в полноценной наготе. Она поймала ладонь последней ведьмы и дала ей широкий стакан с виски, а широкотелая Несусвета одновременно с этим заботливо смазывала ей виски колдовской мазью.
– Милая, ты прекрасна, – промурлыкала в правое ухо Интрига, самая миниатюрная из присутствующих, при этом – владелица выразительных широких бедер и аккуратной, но сильной груди при тонкой талии.
Анестезия улыбнулась самыми кончиками губ, разгорающийся взгляд невольно схватился с любопытным взором Елены, что забралась на барный стул. Она частично спрятала свою красоту, положив ногу на ногу и опершись на стол локтем, а бюстом – на собственную кисть.
– Ты как оголенный провод, – пошутила Липа в пользу Несусветы,
Все засмеялись, смех этот родился пронзительным и безумным. Несусвета перестала стесняться и расправила плечи, горделиво полоснув подруг знающим взглядом.
Из ниоткуда пролилась музыка – низкая, тревожная, с шипящими звуками и пронзительными крещендо в самых неожиданных местах. Она не была громкой и быстро вросла в общий звуковой фон. Девушки ощутили в ней родственную энергию, так как телеса их, по-современному обточенные в худобу, невольно заколыхались, пытаясь изловить заложенный в трели ритм.
Они, как по команде, выпили, запрокинув головы, тепло пришпорило их взбалмошные рассудки, диалоги стали рваными, а движения порывистыми.
– У меня есть книга, – опять привлекла к себе внимание хозяйка дома, к тому времени накрасившая губы ядовито-красной помадой. – Кто-нибудь слышал что-нибудь про «Домашнюю магию»? Сочинение современной ведьмы, фамилия ее не указана, цифры тиража – тоже. Книга ни тонкая, ни толстая, с объемной разной информацией: приворотить, отворотить, привязать, извести, изменить очевидное.
– Такое может быть? – Брови Апрель взбились в недоверчивые дуги. – Ты серьезно? – Она переминалась с одной ноги на другую, моторикой изображая танцевальное участие.
– Более чем! – Липа холодно сверкнула на нее взглядом, мощным, точно потерявший управление грузовик. – Описаны и банальности вроде капельки менструальной крови в питье жертве – старый приворот…
– Что-то такое я слышала, – задумчиво втиснула Несусвета.
– …или прелестные штучки вроде перестановки к ночи обуви мужа мысами в разные стороны… – продолжала Липа, обнаружив в когтистых пальчиках желтоватую книжицу без обложки, с мелкими буквами и невыразительными картинками.
– Я думала, это выдумки, – параллельно удивлялась Интрига во все свое личико-сердечко.
– …а наутро обувь надо ставить правильно, пока милый ничего не увидел… – Липа распалялась, начав двигаться крепким телом, иногда проворачиваясь вокруг своей оси и закидывая тяжелую от волос голову в разные стороны.
– То, что скрепляется кровью, детка, не может быть выдумками, – чужим голосом отозвалась Вселенная вдруг, что мысленно находилась внутри себя. Пространный пожар души ее выдавал лишь огненный взгляд.
– …что кодирует твоего мужчину от возможной измены вне дома, – громыхала хозяйка дома, вдруг вперившись в массивную грудь Несусветы, точно увидела ее впервые. – А еще – яйцо, пожаренное на обратной стороне сковородки и скормленное вместе с толченой малостью скорлупы, что приводит к болезни любимого, вылечить которую можно, только накормив его яйцом, приготовленным правильно…
– Какая прелесть! – Красивое лицо Интриги вспыхнуло недобрым светом. Она перехватила бутылку с виски и принялась рысцой наполнять стаканы ведьм, нарочито цепляя каждую белым бедром, отчего жидкость расплескалась у всех. – Еще что?..