Ведьмин жребий
Шрифт:
Покончив с процедурой, Морвена вернулась в хижину, а Ланн поднял волчицу на руки, отнес в дом, в котором они остановились на ночлег, и уложил на постель из шкур. Несмотря на его наставления, Летиция бродила ночью по городу, но у него не было сил, чтобы ее упрекать. Он улегся рядом и заснул почти моментально. Ланн не слышал, как шипела от боли Летиция, изменяя облик, и не почувствовал, как она ласково коснулась губами его щеки.
— Мы обещали увезти ее отсюда, — прошептала Летиция. — Разве мы могли позволить ей умереть?
Мазь нагрелась от ее тепла, и рана на спине снова начала жечь огнем. Костяная плеть дуллахан вполне могла оказаться
Нападая на дуллахан, Летиция меньше всего думала о риске, которому себя подвергает. Знала ли бессмертная женщина, что перед ней не волчица, а человек? Скорее всего, нет; а тратить на животное драгоценные стелы дуллахан не стала.
Мазь начала действовать. Боль отступала, оставалось лишь слабое покалывание. Летиция начала соскальзывать куда-то вниз, в сладкие объятия дремы, цепляясь за обрывки мыслей. Вираго боялись Морвену — или, по крайней мере, опасались ее. Но у нее ласковые руки, думала девушка, а человек, способный на столь нежные прикосновения, просто физически не может быть плохим.
Глава 8
— Здравствуй, Салема, — сдержанно приветствовал ее Ланн. Конечно, он не рассчитывал встретить ее здесь, но постарался не выказать своего удивления.
Живые глаза цвета темной зелени разглядывали его с нескрываемым интересом, каштановые волосы разметал горячий порыв ветра. Их разделяло всего несколько лет, и прежняя наложница Лирена, лорда карцев, была именно такой, какой ее помнил Ланн: подвижная, стройная, гибкая и все еще бесконечно уверенная в своей неотразимости. Под маскировочным ржаво-красным, под цвет пустыни, плащом на Салеме был минимум одежды — узкие кожаные шорты с поясом, лиф со стальными пластинами, охватывающими груди, и высокие сапоги. Она носила короткую по женским меркам стрижку, и вьющиеся локоны едва прикрывали кончики ушей.
И все же кое-что изменилось. Теперь Салема не принадлежала никому — она обзавелась собственными воинами. Салема вовремя покинула отряд Лирена, пусть это и не являлось ее заслугой, иначе ей было не выжить в той кровавой стычке с людьми Гильдии.
— Как теперь тебя называть? — Ланн усмехнулся. — Лордессой?
Лирена не зря величали 'лордом' — у него в подчинении было около сотни карцев, готовых сложить голову за своего предводителя. Отряд Салемы насчитывал пятнадцать-двадцать человек и мог считаться разве что шайкой грабителей под началом одной самовлюбленной дамочки, возомнившей, что она чересчур хороша, дабы греть постель правящим мужчинам.
— А тебя? — Салема кивнула на двух девушек, стоявших за спиной ульцескора. Одна из них, мысленно отметила Салема, была исключительно
Разбойники, кольцом окружившие странников, приглушенно захихикали. Ланн сразу разгадал намерения бывшей наложницы Лирена и надеялся решить дело мирным путем. Пятнадцать лет назад он был еще молокососом, и Салема не догадывалась о его теперешнем мастерстве, но Ланн рассчитывал, что все закончится короткой демонстрацией силы. Он не спеша оглядел оружие карцев: в основном кинжалы и изогнутые клинки.
Холодные пальцы сжались на его запястье. Ланн раздраженно глянул через плечо — Морвена, мертвой хваткой вцепившаяся в его руку, была бледнее обычного. Ее губы заметно тряслись. Он прошипел: 'Отпусти' — и высвободил руку. Какая досада, подумал Ланн, что Летиция согласилась отдать ей ведьмин плащ на время поездки. Госпожа ди Рейз с ее гордой осанкой и презрительным взглядом больше походила на могущественную ведьму, чем это жалкое, испуганное существо, за которым они явились в Блук.
— Ты нас задерживаешь, — сказал он Салеме.
— Ты недооцениваешь меня, Ланн, — ядовито улыбнулась собеседница, — меня и моих воинов. Но, так и быть, по старой дружбе я не стану причинять тебе зла. Да и ведьму мне придется отпустить, если я не хочу навлечь на себя гнев этой вашей Гильдии. — Во взгляде Ланна промелькнуло удивление. — Видишь? Я знаю, куда ты подался после смерти Лирена, а вот ты никогда не интересовался моей судьбой.
— Наверное, потому, — произнес Ланн, — что это меня ничуть не волновало.
— Очень жаль, — со вздохом сказала Салема. — А ведь я предвидела беду и предлагала тебе уйти со мной. У меня кое-что имеется здесь, — она постучала пальцем по виску, потом ткнула себя в грудь, — и здесь.
— Ты просто наскучила Лирену. Вот и вся магия.
Ему не удалось спровоцировать Салему. А ведь если бы она бросилась на него в порыве ярости и позволила Ланну орудовать клинком, а не словами, он мог бы одним ударом лишить отряд предводительницы. Но Салема осталась спокойной и не дала приказа к атаке. Только чуть сдвинула брови к переносице.
— Ну, по крайней мере, я жива. — Салема бросила на Летицию многозначительный взгляд. — Мы можем договориться. Сколько золота ты бы дал за нее, ульцескор? — Госпожа ди Рейз подпрыгнула на месте от возмущения и вытаращила глаза. Она негодующе разинула рот, намереваясь высказать нахалке все, что о ней думает, не стесняясь в выражениях, когда Ланн жестом велел Летиции помолчать. — Я отпущу тебя и ведьму и отвалю за девицу половину суммы, которую ты назовешь.
Ланн подошел к Салеме на расстояние ладони — при этом карцы схватились за мечи — и шепнул ей на ухо: 'У тебя столько нет — и никогда не будет'. От Салемы пахло пряностями и выделанной кожей. Ланн шагнул назад. Он мог заявить, что Летиция тоже ведьма, но кто ему поверит? Алый плащ, свидетельствовавший о принадлежности к Гильдии, был только один, а как-то иначе доказать статус госпожи ди Рейз не представлялось возможным. Летиция умела обращаться в волчицу и обратно, и это могло произвести впечатление на разбойников, если бы превращение не происходило исключительно в ночное время. Кроме того, Ланн не забыл рассказ отца Летиции о мардагайл, убитой охотниками в лесу. Эти люди с холодным блеском в глазах могли запросто изрубить его любимую на куски. Он этого не допустит.