Ведьмина скрыня
Шрифт:
— Что значит — до корней? — Яся посмотрела на свои руки, перепачканные в подсохшей земле, на обломанные ногти с черной густой каёмкой.
— Древяница связана со своим деревом. — объяснила ей Гана. — Поэтому ты сразу к корням полезла, к месту силы.
— Не я — она полезла! Другая!
— Пусть так, — согласилась бабка. — Главное, что теперь всё позади. Тебя малёк сейчас ко мне отведёт. Малинка отогреет, накормит. Поспишь, восстановишься…
— Нельзя мне к вам, — Ясю вовсе не обрадовала
— Мало было тебе приключений? Не боишься снова к Христе соваться? — Гана жестом подозвала к себе метлу, погладила тёплое древко.
— Боюсь. — честно призналась Яся. — Очень боюсь. Но ведь выбора нет. Люди в беде.
— Сябрук мой в беде! Помочь ему надо! — тут же затянул-заныл прындик, и Гана шикнула на него, чтобы замолчал.
— Одной ты уже ничем не поможешь. А Игнашу… — бабка махнула рукой и завозилась с корзинкой, пристраивая ей среди прутьев метлы. — Если поцелуется с Христей — всё, конец. Выпустит ведьма яд. Отравит душу. Привяжет его к себе навсегда.
— Но они уже целовались! И много раз!
— То не в счёт. Она ведь другой притворялась. Он не её целовал, не её желал. А теперь она больше не скрывается. И новый поцелуй изменит для Игнаша всё.
— Вы думаете, что он поцелует её… такую?
— Добровольно — вряд ли. Колдовством здесь нельзя, значит возьмёт угрозами. Она ведь ведьма, придумает что-нибудь, если уже не придумала.
— Так что же мы время теряем? Полетели к ним, скорее!
— Ух, прыткая какая! Прилетим — а дальше что?
— У вас есть кастет! Он может уничтожить ведьму?
— Предлагаешь её убить? — Гана прищурилась на Ясю. — Только я не смогу. Слишком давно её знаю и помню хорошее. Да и вообще не смогу убить человека.
— Она не человек. Она — ведьма!
— Пусть так. Только это дела не меняет. Да и не выход — убийство. С Игнаша праклён нужно снять. А для этого живая Христя нужна.
— Вы знаете, как снять проклятье?
— Думаю, что знаю. Его ведь Христя сама наложила, через русалкино платье. Если платье надеть на неё — праклён вернётся, понимаешь? С неё пошёл — на ней окончится.
— Но платье сгорело! Я сама видела!
— Сгорело! Сгорело! — истово подтвердил прындик. — Прах его в костре запалил.
— Знаю, знаю. Только… — Гана вытащила из корзинки облезлую потемневшую ленту и продемонстрировала Ясе. — Узнаешь узор? Помнишь его?
Яся всмотрелась в бледные, плохо различимые линии и ахнула — они были в точности такими же, как на русалкином платье.
— Откуда она у вас?
— Игнаш хранил. Как и кастет. Думаю, это от прадеда осталось. Он, видно, хотел всё исправить, хотел перехитрить ведьму, да не успел.
— Это кусочек от платья?
—
— Что вы собираетесь делать?
— Повязать её на Христину. По-другому не сработает.
— Но как это сделать?
— Не знаю, дзейка. На месте будем решать. Ты готова? Тогда полетели. Что время попусту растрачивать.
Всю дорогу Яся переживала, что они опоздали. Перелёт прошёл для неё, всегда боящейся высоты, незаметно — мыслями она была с Игнатом.
Прындик пристроился позади, и войдя в азарт, тоненько покрикивал, погоняя метлу.
Направляемая уверенной бабкиной рукой, метла спланировала прямо к дому Привратницы.
Гана предпочла действовать в открытую — не таясь, поднялась на крылечко, требовательно ударила в дверь и закричала:
— Открой, Христя. Нужно поговорить!
Ответом им была тишина, и, чтобы привлечь к себе внимание, бабка пошла вдоль стены, начала стучать в окна.
— Христя! Открой! Хочу увидеть Игнаша! Всё-равно ведь не уйду. Ты меня знаешь!
— Да уж знаю… — створки окна неожиданно распахнулись, и Привратница предстала перед ними в своём устрашающем облике.
Яся лишь взглянула и сразу отвела глаза, смотреть на лицо Христины было невозможно. Состаренная его сторона потрясала своей безобразностью, красивая походила на восковой слепок.
Игнат не мог поцеловать такую добровольно! Просто не мог! — немного успокоенная этой спасительной мыслью, Яся спряталась за спину Ганы и сжалась, стараясь сделаться маленькой и неприметной. Она опасалась, что Христина и её помощники узнают её, поймут, что перед ними бывшая древяница, но на девушку не обращали внимания.
— Чего пришла? — грубовато спросила Христина бабку. — Не боишься, что снова ловушку наброшу?
— Не боюсь. Я тебе не нужна. Покажи мне Игнаша. Хочу убедиться, что с ним всё в порядке.
— Что ему сделается, — фыркнула Христина и растянула губы в фальшивой улыбке. — Спит Игнат, умаялся после моих ласк.
— Ой, брешешь, — усмехнулась бабка, а внутри всё похолодело от страха. — Он на тебя такую и не взглянет.
— Не веришь — убедись сама. Только пообещай не будить, иначе…
— Обещаю, обещаю. — миролюбиво кивнула Гана. — Мне главное знать, что с Игнашем всё хорошо.
Отвлекает её, — поняла Яся. Им очень нужно было попасть в дом. Вот только дальнейшие планы бабки были туманны — они не успели их обсудить.
Прындик, напяливший шапку-невидимку, исчез с глаз. Он предусмотрительно помалкивал, и Яся не знала — с ними он или остался снаружи. Когда воструха впустила их в дом, она быстро шмыгнула за Ганой, опасаясь, что её не пропустят. И совсем не подумала про шустрого малька.