Ведьмина война. Бескрылая Матрона

Ветров Макс

– Мне страшно, Юн Джин, – девушка прильнула к товарищу. И по лицу все-таки заскользили слезы. – Боюсь, я не смогу. После того, что сделала Абис… это неправильно…

– Неправильно. Но так нужно было.

Таосец принялся аккуратно поглаживать землячку по плечу. Подростки устроились на полу, прижавшись друг к другу, в окружении разобранной винтовки и боеприпасов. Сам того не замечая, парень начал повторять знакомые с детства жесты, которыми когда-то его успокаивала старшая сестра.

Он легонько касался рукой макушки заплаканной девушки, прижимал ладонь ко лбу и нежно проводил пальцами под шеей. Едва ли эти странные жесты могли

успокоить, но они, как минимум, из-за неловких чувств отвлекали от страданий.

– Чего ты боишься? – тихо спросил парень. – Ты ведь можешь уйти из легиона. Мы легко соберем тебе отступную сумму. То, что происходит под руководством Алеи, конечно, может многих вывести из равновесия. Это уже игра для взрослых людей, которые не против продать свою душу за хорошее жалование. И идейное достойное будущее для страны. Но ты же явно не такая идеалистка.

– Я не могу уйти, – прошептала Чиорри, затихнув. – Мне некуда уходить. У меня ведь нет другой семьи. Мама с папой… они погибли. И я осталась одна. Никому больше не нужная.

– Неужели не завела себе знакомств в играх? Ты же немногим отстаешь по популярности в сети от Норы. С чего такие тревожные мысли?

– Серьезно? – фыркнула Блэклист. – Ты даже не представляешь, насколько виртуальные знакомства… виртуальны. Ты думаешь, я в играх постоянно пропадаю, потому что в детстве не наигралась или у меня там много сильных знакомств? Нет, просто это позволяет ощутить себя хоть в каком-то обществе. Где убивают только в шутку. Понарошку. Где нет твоей жизни. Твоего прошлого и твоих бед. Думаешь, я просто какая-то помешанная?

– Конечно, нет, – успокоил девушку Юн Джин. – В этом все дело? Ты боишься остаться одна.

– Угу, – она коротко кивнула и поспешно вытерла слезы руками. – Я ведь могла встать на социальный учет. Попробовать жить дальше сама. С этой болью… и пустотой в груди.

– Найти себе новую семью, – поправил таосец. – Тех, кто бы позаботился о тебе.

– Новых искусственных родителей. Принявших меня из сочувствия, – в голосе засквозило пренебрежение. – Но я тогда решила, что лучше буду служить в легионе. Среди себе подобных. Среди сверстников, переживших мою боль тем или иным образом, мне было как-то… спокойнее. Да и я хотела внести хоть какой-то вклад в то, чтобы больше никому не приходилось переживать то же, что и мне. Чтобы дети больше не теряли родителей по вине террористов. Чтобы хоть немного было не так больно…

– И игры помогали тебе заглушить эту боль. А также вера в то, что ты служишь на благое дело, – резюмировал парень.

– Я, конечно, нашла себе альтернативу в играх. Но моей настоящей семьей стали вы, – девушка позволила себе улыбку. – И я, действительно, смеялась, радовалась и улыбалась в нашей команде. Я даже забыла о своих бедах. Мы были, как семья. Все что-то потерявшие в прошлом. Знающие по себе, что такое потеря и боль. Нора, Орфа, братья. Сайрочка… Эх, но теперь нас всех разделили. И то немногое, что было мне важно, рассыпается на куски прямо передо мной. Я теряюсь, Юн Джин. Мне страшно все это терять. Снова.

– Не слишком ли это… экстремально для тебя? С самого начала вступление в легион было довольно странным путем для установки справедливости и поиска новых корней, – с сомнениями произнес Юн Джин. – Ведь на этом пути слишком много разрушений и смерти. Никто с самого начала и не гарантировал, что твои товарищи всегда будут с тобой. Да и много ли любви можно найти среди смерти?

Даже тебе уже приходилось убивать людей. И все мы продаем свою волю в той или иной степени.

– Я знаю! Но каждая моя жертва так же могла кому-то навредить! Вам. Или другим детям, за которых мы, вроде как, сражаемся, – обессиленно вздохнула Блэклист. – Я ведь помню каждого убитого мной. На наших операциях я уже унесла жизни четверых. О трех из них я не жалею. Каждый из них угрожал моей новой семье. И тогда решения казались очевидными. Тот парень при захвате связного Инфениса после клуба. Лидер Инфениса в офисном здании, который чуть не прибил Сайру. И ведьмак на заводе Люцина.

Девушка прикусила губу. Она сжала в руках свою винтовку, оглядывая ее с легким пренебрежением.

– Только тот бугай-нэр в аэропорту не делал ничего опасного, – уже тише продолжила она. – Он всего лишь пытался привести в чувства подругу. И я до сих пор не уверена, что сделала тогда правильно.

Юн Джин вспомнил ночь первой встречи с ведьмаками в аэропорту на юге от Артаса. Остатки восточной ячейки Инфениса пытались тайно на территории легионов договориться о сотрудничестве с Ордо Триумом под покровительством людей из компании Афиниум. Ведьмаки оказались могучей фанатичной силой, не терпящей магию ни в каком проявлении. Очевидно, как раз тогда должна была состояться передача вируса, способного убить ген магии.

Но шестой отряд помешал планам повстанцев. И даже смог одолеть ведьмака. После чего восточный Инфенис был обречен. Несмотря на старания команды Сайры, одной из лидеров сопротивления удалось ускользнуть и позже все-таки установить контакт с Ордо Триумом.

На устранение этой оплошности шестой отряд потратил почти две недели. И это едва не стоило жизни не только Аллессандрии, но и сотням людей в Люцине. Остатки Инфениса в отчаянии отличились особой изобретательностью.

Юн Джин хорошо запомнил состояние уцелевшей девушки-лидера. Алику Верренти сгноила изнутри ощущение несправедливости, и жажда мести за погибшего в аэропорту друга.

Именно смерть этого человека больше всего беспокоила Чиорри.

– В таком случае, тебе просто надо было бы убить и эту девушку, – неожиданно добавил голос Пита.

Рыжий забрался в укрытие следом за таосцем и пристроился к стене у входа. Чиорри поспешно отлипла от приятеля и принялась приводить себя в порядок.

– И тогда ты не породила бы своим убийством еще больше гнева и отчаяния. За которое потом пришлось расплачиваться другим. В том числе, твоей боевой «семье», – легкомысленно произнес Змей. – Со злом всегда так. Не важно, какое зло ты причиняешь – оно может вернуться. Тебе или кому-то еще. И не важно, насколько «нечаянно» или необдуманно оно совершено. Если уж делаешь что-то такое, то делать надо наверняка.

– Как это сделала Алеа Абис с теми, кто попытался записаться в легион для шпионажа? – фыркнул Юн Джин. – Хотел бы я послушать твои рассуждения, если бы ты оказался на их месте.

– Ну, на самом деле, она все сделала правильно, – пожал плечами рыжий. – По крайней мере, ее не обвинишь в лицемерии. Да, она совершила зло. Но также она его пресекла. Зло ведь можно искоренить. Но только целиком. И в таких случаях нет места лицемерию и заморочкам морали.

Пит приблизился к поникшей снайперше и вгляделся в ее глаза. Девушка ответила решительно, хоть и не могла похвастаться жесткостью во взгляде. Что-то в образе псионика ее пугало.