Ведьмы не хотят...
Шрифт:
— Вернуться в тот день, — вдруг раздалось в моей болевшей голове. — Выиграть у времени хоть денёк.
Глава 4. Ведьмы не хотят Нового года в участке
Ещё до того как полностью очнулась, в голову пришла навязчивая мысль, что на меня кто-то смотрел. Причём даже непросто смотрел, а откровенно пялился, пока я пыталась прийти в себя и открыть глаза. Получалось плохо: то и дело проваливалась обратно в беспокойный сон, а ощущение никуда не пропадало.
В комнате я была не одна, и меня кто-то внимательно разглядывал. Жутковатое вообще
Воспоминания о последнем были самые мутные, но характерный щелчок закрывающихся наручников вряд ли перепутала. Оставалось надеяться, что за мной придёт Карине, с другой стороны, если у Прокофьева ордер, может, даже маг- участковая не сможет ничего сделать. Не знаю, надо было свои права лучше учить, да кто 6 подумал, что пригодится! Проблем с маг-миром у меня никогда не водилось, а тут полгода не успела прожить, как на тебе. Москва, что сказать, город больших возможностей и, как выяснилось, произвола прокурорских сыночков.
А потому первое, что выдала, было сонное,
— Да-а не я этфа!
И только после этого открыла глаза, сразу же сталкиваясь взглядом с тёмно серыми. Мужчина, кем бы он ни был, нависал прямо надо мной. Я же лежала на какой- то кушетке, что ли. Пошевелила пальцами, попробовала покрутить затёкшими запястьями, и к своему удивлению, как будто бы обожглась о ледяной металл. Невозможно? Эффект похожий: перепугалась до ёлок зелёных и резко вскочила.
Разумеется, незнакомец, а до меня медленно доходило, что им и был Прокофьев собственной персоной, но такой прыти от меня в любом случае не ожидал. Отстраниться не успел, вот и тюкнулась лбом аккурат в его нос.
Выругался и шагнул назад, одновременно выпрямляясь в полный рост и разминая переносицу. Пока же я тёрла собственный лоб, краем глаза зацепилась за расстёгнутый ворот чёрной рубашки. Сама того не желая, скользнула вдоль пуговиц ниже и…
Ледяной взгляд пробирал насквозь, а потом выворачивал наизнанку. И плевать, что у него красивые, пускай и немного резкие, черты лица, а под рубашкой очевидно перекатывались впечатляющие мышцы. Кхем, опять не туда, хорошо хоть Карине поблизости не обнаружилось.
Губы не нашего маг-участкового исказились в насмешливой улыбке, и он как-то слишком медленно скрестил руки на груди. Заметил, зараза.
— У меня есть алиби! — выпалила первое, что пришло в болевшую голову.
Хотела добавить, попытаться объяснить, взывать, чтобы меня послушали, но к горлу подступила тошнота, и из-за слабости бухнулась обратно на кушетку. Ударившись затылком о подлокотник, ибо это оказалась никакая не кушетка, а старенький диванчик. Знаете, такой ещё у моей бабушки на даче стоял, а судя по тыкавшимся мне в щёку ниткам, это её диванчик и был.
В комнате стоял противный спёртый запах, и от духоты мутило больше положенного.
— А я смотрю меня уже представили, — его слова донеслись до меня как в тумане. — Что ж, Максим
Никогда не думала, что бывают насколько холодные голоса. Его взгляд вымораживал? О нет! Каждое слово отдавалось, казалось, кубиком льда по коже… Ёшкин кот, о чём мне только подумалось.
— У меня… — упрямо начала, но хриплый голос предательски дрогнул и я зашлась кашлем. — У меня всё равно есть алиби! Карине подтвердит!
Хмыкнул. И рассмеялся. Глухо, зловеще так, очевидно потешаясь вдоволь. Непринуждённо сунул руки в карманы узких брюк, как будто случайно задев кобуру пистолета. Сглотнула и дёрнула руками, но снова помешали наручники.
— И что? Думаешь это имеет какое-либо значение?
Сознание всё-таки возвращалось, а вместе и способность более или менее соображать. Руки ныли — оказалось их сцепили за моей спиной, а потому как только на них лежала и не замечала, непонятно. Пришлось вывернуться, но получилось лишь плюхнуться на живот, да и нос неудачно уткнулся в грубую ткань обивки. Пыльную к тому же, но у меня ведь были проблемы и посерьёзней, да?
А Прокофьев тем временем невозмутимо продолжал,
— Мы должны кого-то посадить, кого-то наказать…
Вздрогнула. Да нет, точно показалось, незачем ему было последнее слово выделять. Или…? Сама не заметила, как заёрзала.
— Мы ведь оба выигрываем. — Шаг ко мне, второй. — Кому-то сложившаяся ситуация, — присел у дивана и наклонился к моему лицу, — очень даже по душе, — горячий шёпот обжёг ухо, и я вздрогнула. — Ведь видел, что ты предпочитаешь…
Ледяной тон как ведро холодной воды на голову! Отстранился и заглянул мне в глаза. Его губы изогнулись в усмешке, мои же в ужасе мелко подрагивали.
— Мне просто нужно кого-нибудь посадить, — улыбаясь и, казалось бы, добрым голосом, сообщили мне. Только прозвучало более чем зловеще. Открытая угроза. — А вот кого, мне абсолютно плевать. И давай без глупостей, — погладили по головке, — не рыпайся, наручники анти-магические.
Встал и, едва ли не насвистывая весёленькую мелодию, отошёл к окну. Опёрся о подоконник и выглянул наружу.
Я? А что я, я в… кхем, медленно обалдеваю от его охренительной задн… Марина! Здравый смысл остался в Красноярске, совесть взяла больничный, а логика приказала долго жить. Итого: спорить там было особенно не с кем, и кое-кто, кого, между прочим, только что пообещали кинуть за решётку, рассматривал совершенно не то. Что следовало? Например, замок наручников или комнату в поисках ключей.
Взгляд снова упрямо сполз к узким чёрным брюкам. В кармане? Да, смотрела именно на карманы и только в поисках ключей от наручников. Да-да, без каких-либо задних мыслей.
— Карина, — вдруг недовольно процедил Прокофьев куда-то в коридор. Дверь приоткрылась и в проходе, действительно, появилась моя спасительница! — Вы что-то забыли?
Надо же, мистер сама вежливость.
— Карине, — с надеждой прохрипела и опять заёрзала. Подбородок царапнул по грубому материалу дивана.
Ведьма молчала и продолжала прожигать мужчину взглядом. В руках держала пачку каких-то бумаг, такой и зашибить недолго. Не успела о том подумать, как…