Ведьмы Отряда Огненный Феникс
Шрифт:
– Не бойся, – тихо произнесла Ната.
Конечно, это не помогло. Зато теперь она рассмотрела пленника. Его длинные волосы давно потеряли цвет. Перепачкались и свалялись. Была здесь и кровь, и что-то ещё, более отвратительное. Изуродованное лицо невозможно узнать, хотя Ната и помнила портреты всех отступников лучше, чем имена своих предков. Ната приблизилась и присела напротив. Протянула руку и осторожно коснулась краешка одежды. Тело Одарённого напряглось. Натянулось, как тетива лука перед выстрелом. Ната не знала, хотел ли узник броситься прочь или в атаку – ошейник не позволил бы
– Как мне тебя называть? – спросила ведьма, тщательно контролируя голос. Она была бы не прочь сейчас уйти в транс, но сделать это вот так, сразу после прошлого сеанса, не могла.
Губы узника скривились в усмешке, краешки едва подживших ран разошлись, выпуская наружу капельки крови. Он издал нечленораздельный хрип, но не более того. Внезапная догадка холодком отозвалась в позвоночнике Наты.
– Открой рот, – приказала она резко, слишком резко. Не дожидаясь реакции, одной рукой взялась за скулы пленника, а другой потянула его подбородок вниз, одновременно просовывая ему в рот палец.
Едва приоткрывшиеся челюсти тут же сжались. Ната вскрикнула от неожиданной боли и попыталась высвободиться. Это оказалось не так просто. Одарённый яростно сопротивлялся. Получив толику власти над противником, он уже не желал с ней расстаться. Пленник дёргался в железных кандалах, всё крепче сжимая челюсть и при этом рискуя не только откусить палец, но и свернуть себе шею. Ни та, ни другая перспектива Нату не устраивали. Она наотмашь ударила узника по лицу свободной рукой. Захват на секунду ослаб, и Ната отскочила, баюкая ноющий палец. Пленник издал злобный нечленораздельный стон.
Ната тяжело дышала. Она видела кровь на изувеченном лице, на горле, кровью пропитались чёрные лохмотья. Но узник даже не пытался коснуться ран плотно скованными руками. Нате стало стыдно, и она опустила кисть, напоследок помахав ей в воздухе, стряхивая боль.
– Хорош, – сказала она, всё ещё пытаясь отдышаться. – Первый раунд за тобой. Я буду звать тебя Тар Ханэ – Бешеный Пёс.
Узник довольно оскалился. Хоть Одарённый и не мог этого видеть, Ната улыбнулась в ответ. Она добилась, чего хотела – в те несколько секунд, пока паника и боль ещё не овладели ею, Ната нащупала во рту пленника язык. Теперь она знала, что маг может говорить. Просто не хочет общаться с ведьмой. «Неудивительно», – мелькнула короткая мысль, но Ната отогнала её и заставила себя сосредоточиться на работе.
– Тар Ханэ, – произнесла Ната, приучая пленника к новому имени, – твой разум цел? Или годы плена сыграли с тобой злую шутку?
Месиво из старых и новых шрамов, служившее пленнику лицом, шевельнулось. Он понял вопрос, но не счёл его достойным ответа.
– Если разумен, то выслушай меня.
Пытаясь понять, согласился ли узник, Ната сделала паузу. Некоторое время царила тишина. Затем, словно почувствовав мысль гостьи, Одарённый медленно произнёс:
– У меня нет выбора.
Ната улыбнулась. Пленник ответил. Ему было любопытно?
– Я не… – она хотела сказать, что не собирается делать то, чего ждут от неё Кейлин и сам пленный… Что не причинит ему боли… Но отмахнулась от несвоевременной слабости, которая лишь оскорбит собеседника. – Я, – повторила
Пленник зло усмехнулся.
– Итак, – продолжила Ната, – если даже тебе удастся меня убить – а это сейчас маловероятно – через некоторое время меня хватится моя подруга, хозяйка этого замка. И вряд ли ты сможешь убить и её.
Узник не двигался, не выражая никаких эмоций.
– Конечно, ты можешь рискнуть, – Ната задумалась и добавила: – Я бы рискнула. Если бы была безумна. Если бы у меня не было надежды.
Тар Ханэ не отвечал, но Ната решила понимать это как согласие. Узник пока не оставил мысль о побеге.
– У нас есть другой вариант, – продолжила Ната. Она видела, как в смятении мечутся глазные яблоки Одарённого, скованные веками. Пленник слушал. – Я открою замок, и ты меня подпустишь. Осмотрю твои раны. Ничего более, – поспешно добавила Ната, заметив, что губы мага снова кривятся в злой усмешке. Оставалось самое трудное. – Потом я закрою кандалы, Тар Ханэ. Но я не прикую тебя к стене. Это будет жест доброй воли.
– Награда, – выплюнул узник сквозь зубы всё с той же злостью.
– Нет, – спокойно сказала Ната. – Именно жест доброй воли. Потому что я вернусь. Как только смогу. И заберу тебя отсюда. Клянусь.
Одарённый ответил не сразу. Вопрос висел в воздухе, но Ната ждала, пока он прозвучит вслух.
– Посмотри на меня, – сказал пленник почти спокойно. – Неужели ты думаешь, я поверю… ведьме?
– У меня нет ответа, – сказала Ната тихо. – Решать только тебе.
Она снова сделала паузу, дожидаясь, пока пленник осмыслит сказанное.
– Я подхожу, – предупредила она через некоторое время.
Тёмный сидел неподвижно. Ната опустилась на корточки и коснулась пальцами стального ошейника. Узник не двигался. Ната нащупала замок и стала по очереди пробовать разные ключи из связки. Она не торопилась. А вот пленник начинал выходить из себя. Он тяжело дышал – с трудом терпел другого человека так близко. Наконец, замок щёлкнул. И раньше, чем Ната успела вытащить ключ, Одарённый рванулся вперёд. Обломанные ногти впились в горло Наты, но чуда не произошло. Отчаяние не придало пленному сил. Ната легко отшвырнула противника к стене – тело его было лёгким, как пушинка.
Не дожидаясь новой атаки, рванула из рукава конверт с итой и, торопливо вдохнув, воздела руки. Провела ладонями от середины в сторону, и тело противника, и без того распластанное по камню, растянулось, словно морская звезда, прикованная к песку: руки над головой, ноги широко разведены в стороны. Ната медленно подошла ближе. Теперь не осталось сомнений, что пленник не сможет сопротивляться, но Ната предпочитала исключить риск. Воля к победе, накрепко засевшая в голове Одарённого, вызывала невольное восхищение.