Ведьмы-провидицы

Хенди Барб

— Так она приехала повидать эту провидицу? — спросил Павел.

— Похоже на то.

Они ждали. Но Рианнон недолго была внутри, и когда она вышла, то так стремительно бросилась к своей лошади, что запнулась и чуть было не наступила на полу плаща.

— Что-то не так, — разочарованно произнёс Яромир. Он ничего не мог узнать, скрываясь за деревьями. — Пошли.

— Что ты собираешься делать? — спросил Павел с тревогой.

— Просто пошевеливайся!

Они побежали к своим коням и затем повернули назад. Мерин Яромира двигался быстро и уверенно даже в грязи. Он напролом пробирался

сквозь деревья. Коротким путём он вышел на главную дорогу за деревней. Затем замедлил ход, как если бы Яромир и Павел совершали неспешную поездку в Шетану.

Через мгновение Яромир увидел группу всадников с Рианнон во главе, направляющихся к ним. Он с трудом сглотнул.

Будучи уже в сознательном возрасте, Яромир заметил, что что-то в нём действует на женщин располагающе. Он не был красавцем, но носил небольшую бородку и собирал свои светло-каштановые волосы в хвост. Всё в его внешности говорило о том, что это закалённый в бою солдат: от обветренной кожи до шрамов на руках. Он привык этому, потому что таким и был на самом деле. Он принимал себя таким, какой есть, любил хорошую шутку и добрую историю. И женщинам нравился его лёгкий нрав. Сейчас же он собирался проверить на деле, какое впечатление производит. Он хотел заговорить с леди Рианнон и отчаянно надеялся, что она не сочтёт это оскорблением.

Когда вся группа подъехала ближе, он смог лучше рассмотреть её лицо. И понял, что его чутьё не подвело. Она была бледна, и боролось с подступавшими слезами.

Направляя лошадь к центру дороги, он улыбнулся:

— Моя госпожа. Рад снова видеть вас.

Её стража остановилась, и один из стражников схватился за рукоять меча, но Яромир остановил его. Верная своему воспитанию, несмотря на обрушившееся на неё потрясение, Рианнон подняла глаза. Казалось, она пыталась узнать человека, стоявшего перед ней.

— А… Ты человек Антона… Лейтенант?..

— Яромир, — закончил он. Его улыбка стала шире. — Я вижу, что поздравления будут уместны. Когда я смогу сопровождать моего господина на вашу свадьбу?

Она содрогнулась, будто ей стало плохо, и крепче сжала поводья.

— Свадьбы… свадьбы не будет.

Он знал, что сейчас испытывает свою удачу на прочность, но пользуясь её временным смятением, быстро спросил:

— Это из-за того, что провидица сказала вам?

Она дёрнулась в седле. Яромир только что признал, что следил за ней. Он не ждал от неё ответа, он хотел увидеть её реакцию на вопрос.

Этого ему было достаточно. Её глаза расширились, рот приоткрылся. Провидица что-то поведала ей.

Затем она выпрямилась с присущим ей достоинством настоящей леди.

— Передай своему господину, — холодно начала она, — что он может не бояться. Казна его брата в скором времени не пополнится деньгами моей семьи. Свадьбы не будет.

Пустив свою лошадь, она проехала мимо него.

Он чувствовал себя ничтожеством от того, что так воспользовался ею, но он сделал бы это ещё раз, если потребуется.

Когда они остались на дороге одни, Павел заговорил.

— Что ж, дело сделано. Теперь мы можем вернуться в Сеон и рассказать всё князю.

Да, вернуться сейчас домой было бы разумным решением.

Но Антон сказал ему

проследить, чтобы провидица была в безопасности… ИДамекдолжен был получить плохие вести.

— Нет, — сказал Яромир. — Я думаю, нам лучше задержаться здесь.

Капрал Павел вздохнул.

Примечание переводчика:

Княжич — молодой сын князя, не имеющий собственного княжения.

Табард — накидка свободного покроя с короткими рукавами, открытая с боков, имеет небольшую длину до колена.

Капрал — начальник команды, младший воинский чин.

Глава 2

— Что ты сделала? — недоверчиво спросила Амели этим вечером за ужином. — Ты сказала ей отказать ему? Ты в своём уме?

Селин часами пыталась придумать, как сообщить сестре о содеянном. В конце концов, она выпалила, что женихом был Дамек, и что она посоветовала Рианнон не соглашаться на замужество с ним. Но как она могла объяснить свой поступок? Амели часто выражала недовольство тем фактом, что большая часть их денег была заработана Селин, изображающей провидицу. Что она почувствует, если Селин расскажет ей, что часть дара её матери действительно могла перейти к ней? Такое известие могло встать стеной между ними.

Пламя в очаге отбрасывало тени на стены. Никто из них не притронулся к жареным бараньим отбивным, что стояли на столе.

— Я должна была, — сказала Селин неуверенно. — Я не могла посоветовать ей выйти за него. Дамек опасен.

— А разве это не так? — Амели почти сорвалась на крик. — Как ты думаешь, кого он сейчас обвинит в случившемся? — Её лицо покраснело. — Разве после смерти родителей мы не пообещали себе, что будем заботиться только друг о друге?

Это напоминание причинило ей боль, но сейчас Селин не могла думать о родителях. Не этим вечером.

— Послушай, — сказала она, вставая из-за стола. Торопливо подойдя к одной из полок, она вытащила запечатанное письмо, что было спрятано между двумя банками. — Я написала мадам Зелинке и вложила в письмо серебряные монеты, что она дала мне. Я сообщила ей, что всеми силами старалась убедить Рианнон стать женой Дамека и обещала ей, что брак будет счастливым, но она ещё до приезда сюда была настроена против него, так что ничего нельзя было поделать.

Амели посмотрела на письмо с монетами, но по её лицу трудно было определить, о чём она думает.

— Первым делом, мы заплатим завтра одному из деревенских мальчишек, чтобы он доставил письмо, — продолжала Селин. — Зелинка ни к чему не сможет придраться, если подумает, что я сделала всё возможное и вернула деньги, потерпев неудачу. Дамек, вероятно, не готов принять отказ Рианнон и предпримет ещё одну или две попытки. Со временем он поймёт, что это потерянное дело, и позабудет о нас.

Она увидела, как её слова понемногу успокаивают сестру.

В конце концов, Амели кивнула.

— Отлично. Возможно, мы ещё сможем остаться в живых, — она откинулась на спинку стула. — Но даже если так, это была большая сумма, Селин. Неужели ты просто не могла сказать ей, чтобы соглашалась?