Ведьмы за границей

Пратчетт Терри Дэвид Джон

Мимо шляпы матушки Ветровоск просвистела стрела и воткнулась в нависающую над землей ветку.

– И это называется благодарность? – недоуменно воскликнула Маграт, когда метлы взмыли над лесом.

– Частенько люди просыпаются не в самом лучшем настроении, – ответила нянюшка.

– Матушка, мне показалось, что тебя в этом замке все знают. Но откуда? – спросила Маграт.

Помело матушки Ветровоск дернулось от порыва ветра.

– Вот именно, что показалось! – рявкнула она. – Ноги моей там раньше не было, понятно?

Некоторое

время после этого ведьмы летели в обиженном молчании.

А потом Маграт, которая, как считала нянюшка Ягг, обладала настоящим талантом затрагивать в беседе всякие опасные темы, сказала:

– Я вот думаю, правильно ли мы поступили? Насколько мне известно, вместо нас это должен был сделать какой-нибудь прекрасный принц.

– Ха! – откликнулась летевшая впереди матушка. – И что толку? По-твоему, если кто продерется через эти дурацкие кусты, так из него уже и муж хороший выйдет? Типичное феекрестное мышление, вот что это такое! Думаешь, можно просто так ходить повсюду и награждать людей счастливым концом, хотят они того или нет?

– А что плохого в счастливых концах? – горячо возразила Маграт.

– Послушай, счастливый конец – это хорошо, но только тогда, когда все заканчивается действительно хорошо, – произнесла матушка Ветровоск, глядя на небо. – Нельзя навязывать людям счастливые концы. Возьмем, к примеру, счастливый брак. По идее, любой брак можно сделать счастливым – отруби молодоженам головы, как только они на венчании скажут «да», и всего делов. Но ведь так не годится. Нет, счастье так запросто не создашь…

Матушка стала вглядываться в показавшийся на горизонте город.

– Все когда-то кончается, – сказала она. – Вопрос только как.

Они позавтракали на лесной полянке. На завтрак у них была жареная тыква. На всякий случай вытащили попробовать гномьи пироги. Нет, все-таки эти самые гномьи пироги – поистине удивительный продукт. Человек, у которого в котомке завалялся гномий пирог, никогда не познает, что такое настоящий голод. Достаточно лишь взглянуть на этот пирог, и на ум мгновенно приходят дюжины вещей, которые вы предпочли бы съесть. Например, собственные сапоги. Гору. Дохлую овцу. Собственную ногу.

Потом ведьмы попытались вздремнуть. По крайней мере, нянюшка и Маграт. Но в результате они лишь проворочались с боку на бок, прислушиваясь к хмурому бормотанию матушки Ветровоск. Им еще никогда не доводилось видеть ее в таком дурном расположении духа.

В конце концов нянюшка предложила прогуляться. Такой замечательный денек, сказала она. Да и лес очень интересный, много разных целебных трав тут должно расти, стоит поискать – вдруг найдем что интересное? А кроме того, добавила нянюшка, небольшая прогулка под теплым солнышком повышает настроение.

Прогулка и впрямь оказалась очень приятной. Через полчаса или около того даже матушка Ветровоск уже готова была признать, что в некоторых отношениях этот лес не такой уж и заграничный, то бишь дрянной. Маграт то и дело сходила с тропинки,

чтобы сорвать цветочек. А нянюшка пропела несколько куплетов из «На волшебном посохе – нехилый набалдашник», причем протесты со стороны слушателей поступали какие-то вялые и ленивые, чисто формальные.

И все же что-то было не так. Нянюшка Ягг и Маграт чувствовали, что между ними и матушкой Ветровоск воздвиглась какая-то незримая стена, что-то очень важное, сокрытое и невысказанное витало в воздухе. Обычно у ведьм нет секретов друг от друга – ведьмы по своей натуре существа невероятно любопытные, поэтому в ведьмовской среде ничего не утаишь. Однако сейчас происходило нечто крайне странное и тревожащее.

А потом, обогнув большую дубовую рощу, они встретили маленькую девочку в красном платьице.

Девочка вприпрыжку бежала по самой середине дорожки, распевая песенку, – которая была гораздо более незамысловатой и менее сальной, чем любая песня из репертуара нянюшки Ягг. Ведьм девочка заметила, только когда едва не налетела на них. Остановившись, дитя простодушно улыбнулось.

– Здравствуйте, бабушки.

– Гм, – выразилась Маграт.

Матушка Ветровоск наклонилась.

– И что это ты, юная дама, делаешь в лесу? Причем совсем одна?

– Вот, несу корзиночку гостинцев своей бабушке, – ответила девочка.

Матушка выпрямилась, в глазах ее застыло отсутствующее выражение.

– Эсме, – поспешно окликнула нянюшка.

– Знаю, знаю, – отмахнулась матушка.

Маграт тоже нагнулась к девочке и изобразила на лице идиотскую гримасу, с помощью которой взрослые обычно пытаются завязать с детьми дружеские отношения. Впрочем, еще ни один ребенок не поддался на такую провокацию.

– Э-э-э… Скажи-ка мне, госпожа, а разве твоя мамочка не предупреждала тебя, чтобы ты остерегалась всяких-разных плохих волков, которые могут водиться в окрестностях?

– Предупреждала.

– А твоя бабушка… – сказала нянюшка Ягг. – Наверное, она сейчас приболела и лежит в постели?

– Потому-то я и несу ей корзинку с гостинцами… – начало было объясняться дитя.

– Так я и думала.

– А вы знакомы с моей бабушкой? – удивилась девочка.

– Ага, – ответила матушка Ветровоск. – В каком-то смысле.

– То же самое случилось в Скундском лесу, когда я еще совсем малышкой была, – тихо промолвила нянюшка Ягг. – Бабушку тогда так и не наш…

– А где находится домик твоей бабушки? – громко осведомилась матушка Ветровоск, резко ткнув нянюшку локтем под ребра.

Девочка указала на убегающую вбок тропинку.

– Ты ведь не злая ведьма? – потом спросила она.

Нянюшка Ягг кашлянула.

– Я? О нет. Мы… мы… – матушка запнулась.

– Феи, – закончила Маграт.

У матушки Ветровоск едва не отвалилась челюсть. Такое объяснение и в голову бы ей не пришло.

– Моя мамочка предупреждала меня и насчет злой ведьмы тоже, – пояснила девочка. Она подозрительно взглянула на Маграт. – А какие феи?