Ведьмы.Ру 2
Шрифт:
Рисунок не складывался.
Вот некрасиво и всё тут.
Наум Егорович поменял листики местами.
— Никто вас не винит. В самом-то деле… я просто хочу понять, как нам стоит поступить… на данном этапе, конечно, скорее нужны его патенты, чем он сам, но в дальнейшем… придётся или искать нового специалиста, или…
— Если так… думаю, откапать недельку. Витамины там, физраствор. Стимулируем работу печени и почек. Если дело в химии, то выведем. Ну или будет ясно, в химии ли дело. Так-то, даже с шизофренией люди работают. Главное, вывести из острой фазы.
—
Какой умный человек.
Жаль, что в остальном дурак.
А листики состыковались. Наум Егорович не знал точно, что у него вышло, но ничего так… дверь открылась и Лев Евгеньевич едва не наступил.
— Что вы…
— Красиво, — сказал Наум Егорович. — Видите?
— Я… погодите… так… осторожно, только… ну конечно! Необходимо дублирование… контуры нужно разделить физически, тем самым…
Лев Евгеньевич явно вдохновился.
Аж приятно стало. Порадовал хорошего человека. Ладно, судя по всему, не очень хорошего, но ведь всё равно порадовал.
— Знаете, кажется, я несколько поспешил… буду рад сотрудничеству… — Науму Егоровичу потрясли руку. — Отдыхайте и возвращайтесь. Нам нужны люди с таким нестандартным мышлением… кто бы мог подумать, убрать питание, заменив…
Назад возвращались в тишине.
И уже на улице Наум Егорович вдохнул теплый воздух, сказав:
— А день-то хороший…
— Чудесный просто, — буркнул доктор. И Пётр появился из ниоткуда, заняв место за плечом. — Сейчас мы вас устроим в нашем… санатории. К сожалению, сами видите, ситуация неоднозначная. Надеюсь, ремонт не займёт много времени, но пока идёт, придётся потерпеть. Постараемся найти вам хорошую палату…
С соседом.
Палата располагалась возле туалета, хотя им внутри и не пахло. Комната была невелика. И место в ней хватило на пару кроватей, стол и две тумбочки. Прям типично-больничная обстановка.
— Это… что? — доктор указал на человека, который лежал на кровати, заботливо укрытый тонким одеяльцем. — Это… кто?
Пациент тоненько всхрапнул и повернулся на спину.
— Что он тут делает?!
— Распоряжение Вахрякова.
— Что?!
— Сегодня привезли, — Пётр поправил сползшее было одеяльце.
— Почему я не знаю?
— Без понятия. Все вопросы к начальству.
— Господи… как работать в таких условиях?! Николаю Леонтьевичу покой нужен, а тут…
— Он спокойный вроде, — Петр не особо впечатлился и повторил. — Говорю ж, все вопросы — к начальнику охраны. Моё дело маленькое…
Помолчал и добавил:
— Ты бы, док, тоже не кипишил. Это ж на пару дней всего. Один алкаш, второй шизик. Как-нибудь да уживутся. Может, подружатся ещё.
Прозвучало на диво многообещающе.
Глава 37
Глава 37 Где рассказывается о доме и не только о нём
Вся деревня жила в постоянном трахе перед чудовищем.
О двусмысленности некоторых
Дежурный подавил зевок, пытаясь стряхнуть липкую дремоту. День выдался на диво скучным. Видать, от жары, которая накатила на город, даже обычные шизики попритихли, не говоря уже о старухах с их потерявшимися котиками и жалобами на соседей, которые совершенно точно что-то там незаконное творят. Может, самогон варят, а может, облучают мирных граждан микроволновками.
И понять граждан можно.
Вон, кондиционер худо-бедно дребезжит, но всё одно воздух в помещении тягучий, застоявшийся. И жарко. Несмотря ни на что, жарко.
И пот ползёт по спине, щекочется.
Свалить бы домой, да… Тихонин подавил вздох вместе с робким желанием. Начальник в участке был новый. Ладно бы начальник, но и половина состава поменялась.
Сходил, называется, на больничный.
А всё Динка, мол, она уже в этом месяце отпрашивалась, и стало быть, Тихонина очередь с младшенькой сидеть. Нет, так-то он не против был. И даже обрадовался предложению. Тогда он вообще подумывал о смене работы, потому что не дурак и не слепой, и замечал, что вокруг происходит. И понимал, что рано или поздно он в это, происходящее, вляпается. Или вынужден будет пойти к безопасникам. Он бы в принципе давно пошёл, да только к предыдущему начальнику безопасники сами заглядывали, по-дружески.
Вот и…
— Извините, — раздался робкий тихий голос. — Это отделение полиции, верно?
— Верно, — Тихонин встряхнулся и вытянулся, мысленно соглашаясь с тем, что бывшего начальника за дело посадили. И узнав это, он даже обрадовался сперва. А потом подумал, что свято место пусто не бывает, и потому радость слегка попритихла. Изобразив вежливую улыбку — новый на собрании много рассказывал о правилах общения с посетителями и необходимости создания правильного имиджа в глазах оных, Тихонин поинтересовался: — Чем могу вам помочь?
— Помочь?
Парень был… пожалуй, симпатичным. Если так-то, отстранённо. Прям как на картинке, одной из тех, которые старшенькая обожает. Тоже, выросла почти, а когда? Оглянуться не успел, а она из крохи в подростка превратилась.
Вот…
И картинки эти.
Наверное, из-за картинок парень сразу вызвал отторжение. Точно, из-за них. И ещё из-за свежепоявившихся привычек старшенькой, вроде устало-печального взгляда, цыканья сквозь зубы и обиды на весь мир, почему-то выплёскивавшейся исключительно на родителей.
В общем, красивый тип. Но какой-то на диво отвратный.
— Д-да… пожалуй… — он растерянно переминался с ноги на ногу. — Не уверен, что это к вам. Но я хотел бы признаться.
— В чём?
Голос у него тоже нехороший. Главное, не понять чем, но прямо бесит. Но захотелось отвесить этому мямле затрещину.
— В том, что я продавал девушек за границу, — сказал парень, улыбаясь широко и радостно.
— Вы?
— Я. У меня и признание уже с собой есть. Вот, — он положил на стойку телефон. — Там имена, и даты, и много другое. Но мне кажется, что это нужно оформить.