Ведомственный притон
Шрифт:
— Учат уму-разуму! Пусть так называемые клиенты ведут порядочный образ жизни! — нисколько не жалея потерпевших, усмехнулся министр.
— Пусть ведут, мне-то что? — согласился Князь. — Но за связь с проституткой статьи нет, а мошенничество, к которому сплошь и рядом прибегают сотрудники патруля да еще берут процент с ночных бабочек, называется вымогательством и карается уголовным наказанием. Это первое. Теперь что касается прослушивания оперативных разговоров…
— Ты что, ко мне в Питер прилетел, чтобы доклад читать? —
— Я понимаю так, что кто-то из слишком шустрых генералов-начальников, к кому мы подбираемся, сыграл на опережение и хотел бы, чтобы вы своим приказом приостановили операцию, начатую управлением собственной безопасности.
— Ты меня не предупреждал ни о какой операции…
— Я вас в последний раз видел две недели назад. Тем более не считал нужным лишний раз беспокоить. Ведь начиналось с мелочей, а выяснилось, что контроль над московской секс-индустрией, как, впрочем, и над питерской, и над региональной, осуществляют сотрудники милиции.
Министр поднялся и прошел по кабинету:
— У тебя имеется схема, как это происходит?
— Она довольно проста. Конечно, притоны и бордели никто из милиционеров не возглавляет. Если не считать, что некоторые предприниматели в фуражках занимаются поставкой новых девушек на улицы и в публичные дома, то милиции до них вообще нет никакого дела. Зато с молчаливого согласия некоторых сотрудников бордели не закрываются, а прекрасно функционируют. За что молчуны и требуют вознаграждения. Да и сами рады на часок-другой заскочить и развлечься, как это произошло с упомянутыми вами участковым, инспектором уголовного розыска и двумя нравственниками.
— Мне доложили, что они уже уволены за аморальное поведение, как и те патрульные мошенники.
— Их места с удовольствием займут другие, — заметил Милославский и добавил: — Надо не личности наказывать, а менять систему.
— Система, я тебе замечу, работает! ОМОН устраивает регулярные операции по удалению проституток с улиц! — не согласился министр.
— А что толку? Они привозят девчонок в отделение, откуда их тут же отпускают на улицу. Сотрудникам общественного порядка, которые получают от проституток процент с выручки, вовсе не выгодно, чтобы они протирали свои зады на лавках в обезьянниках.
Министр остановился около Милославского, пододвинул стул и, присев рядом, потер виски.
— От постового милиционера цепочка контроля идет выше и выше?.. — словно требуя подтверждения своей мысли, спросил министр.
— Надо думать. Начальнику районного или окруж ного отделения даже из рекламных газет, не говоря об интернетовских сайтах, легко узнать, по каким адресам расположены публичные дома и интим-квартиры, но создается впечатление, что они специально их не читают. Так же как начальники служб и управлений могут потребовать от своих подчиненных конкретных действий по борьбе с сутенерством и проституцией. Но на глаза мне ни разу не попадались
— И до кого вы уже добрались?
— Пока рапортовать об успехах рано, — постарался ускользнуть от прямого вопроса Милославский.
Министр, нисколько не обидевшись, хмыкнул:
— Ну что ты за человек, Владимир Никифорович, даже мне не доверяешь. Скажи прямо — твоя цель — генерал Чуев? У тебя уже против него что-то есть?
Милославский демонстративно вздохнул:
— При чем тут Чуев? Моя цель, впрочем, как и ваша, — бороться с правонарушениями, которые еще нередко случаются среди работников внутренних органов.
— Да, с тобой откровенного разговора не получается.
— Пока, товарищ министр. Мы же с вами не бабы на завалинке, чтобы перетирать слухи.
Министр уже совсем беззлобно махнул рукой:
— А впрочем, как там говорят, меньше знаешь, лучше спишь! И мне бы раньше времени не хотелось подозревать кого-то из близкого окружения в незаконных действиях. Только одного не понимаю, зачем твои ребята задержали этого председателя конкурсов, как его фамилия…
— Дзись-Белоцерковского?
— Да-да, странная фамилия. За несколько минут до твоего прихода мне сообщили, что он занимается не только легальным, но и патриотическим делом — продвигает наших девушек на международную арену…
Утренний звонок Полуярова пришелся как нельзя кстати. Еще несколько часов назад Князь вообще ничего не знал о существовании Белоцерковского. В душе поблагодарив полковника за расторопность, он в корне изменил рассуждения министра:
— И попутно снабжает ими элитные бордели. Одно другому не мешает. Только второе, скрытое направление его деятельности приносит куда более существенные дивиденды.
— Зачем же твои ребята его отпустили? Если есть доказательная база — надо прижать негодяя к ногтю!
— Прижмем, — заверил Князь. — Теперь уже никуда он от нас не денется. Но наша задача не с Белоцерковским воевать, а с теми, кто оказывает ему защиту. Начальник районного управления подполковник Ломакин, с кого мои ребята взяли поручительство, — один из них. А кто прикрывает самого Ломакина и ему подобных начальников местных управлений, еще предстоит выяснить.
Министр устало вздохнул:
— Чаю с лимоном хочешь, Милославский?
— Я бы с удовольствием, товарищ министр, выпил его в поезде.
— Так чего же ты тут расселся?
— Жду, когда вы дадите официальное разрешение на проведение операции. Иначе зачем вы меня вызывали за семьсот верст?
— Действительно, зачем? — дернул плечами министр и, что-то вспоминая, сморщил лоб. — Да вот заместитель начальника управления общественного правопорядка настаивает…
— Говорите прямо — генерал Чуев.
— Пусть будет так. Генерал Чуев настаивает, чтобы и ты строго наказал своего ловеласа. Они-то своих уволили.