Ведомственный притон
Шрифт:
Полуяров с полуслова понял, на что намекает Милославский, и лишь улыбнулся:
— Разве не вы, товарищ генерал, заставляете нас писать планы и всегда требуете новых идей?
Милославский отмахнулся:
— Иди, полковник, осуществляй свою идею, но я вижу, что ни хрена ты не понял.
— Где уж нам? — через плечо донесся ответ начальника оперативного отдела.
Полуяров долго копался в столе и перебирал страницы старых записных книжек. Давно уже обещал сам себе, что выберет время и перенесет все справочные данные в компьютер, но не хватало времени. Наконец, в потрепанном блокноте с выпавшими страницами он нашел то, что искал,
— Пантелеич? Наше вам с кисточкой! Это Полуяров о тебе вспомнил. Нет, уже не майор, уже полковник…
35
К обеду вернувшийся из СИЗО Золотарев, куда он по приказу Полуярова сопровождал Венедикта Малкина, привез и заключение медицинских экспертов. Последним вздохом для Черемисовой послужило яблоко сорта гольден, в мякоть которого шприцем был закачан цианистый калий. Передача с воли была получена ровно через час после того, как Полуяров и Катышев закончили допрос. Надзиратель, который за неплохое вознаграждение тайно доставил передачу в камеру, тщательно допрошен и теперь лишь винится, что его падшая душа не смогла устоять перед искушением. Благо, хоть не стал скрывать, что пакет с фруктами и сигаретами ему передали обворожительные девицы, как две капли воды похожие друг на дружку и назвавшиеся дочерьми Черемисовой.
Катышев отлично понимал, что попытаться разыскать очаровательных «сестер» можно в одном из заведений Белоцерковского. Но в то же время был далеко не уверен, что сразу после выполнения задания они, от греха подальше, не отбыли за границу или не переправились в какой-нибудь черноморский санаторий, где могли не оставлять профессиональной деятельности и пополнять казну Белоцерковского. Конечно, он все-таки попросил следователя из районной прокуратуры проверить наличие девиц и даже по секрету поделился адресами нескольких модельных и эскортных агентств, но в успехе был не уверен.
После бурной и веселой ночи, вытирая мокрый лоб и только силой воли заставляя себя перемещаться по кабинету, Золотареву все-таки удалось добраться до своего кресла.
— Ты как себя чувствуешь, Фочкин?
— Идентично! — отозвался майор. — Если после вчерашнего болит голова, то она думает только о пиве.
Глядя на товарищей, Катышеву стало весело:
— Не стоит этого делать, мужики.
— А почему ты нам запрещаешь? — тут же разыграл возмущение Золотарев.
— Даже глоток пива в вашем состоянии — это уже шаг в неизвестность. А у нас дел — невпроворот.
— И зачем мы все трое потребовались Полуярову? Если ты такой умный, сможешь ответить, Катышев? — тяжело вздохнул Фочкин. — Мне, к примеру, надо срочно побывать в госпитале у Блинкова…
— Понятно, — деловито согласился Катышев. — Так сказать, оперативная необходимость. Вербальная и визуальная идентификация личности задержанного Малкина с показаниями пострадавшего…
— Чего ты лепишь? Какая вербальная? Какая визуальная? — произнес Фочкин, но до конца разойтись не успел.
На пороге вместе с Полуяровым появился невзрач ный старичок-коротышка лет семидесяти. Сморщенное личико с кулак Фочкина, впалые щеки, чуть видные полоски губ под вздернутым носиком, лоб, наглухо прикрытый вязаной шапочкой. На дедке висела видавшая виды болоньевая куртка, на ногах матросские ботинки, за прочность и несгибаемость называемые «гадами». Он стоял и улыбался, с нетерпением ожидая, каким образом представит его операм полковник.
— Знакомьтесь, господа, — с пафосом сказал Полуяров, подталкивая старика к свободному стулу, — Виктор Пантелеевич Лебзяк. По кличке Лобзик. В прошлом вор-рецидивист и медвежатник с многолетним стажем. Универсал, каких свет не видывал.
Старик спрятался на сиденье стула, так что оставалось место еще для одного такого же, и широко улыбнулся.
— Так-так-так… — словно подтвердил он сказанное полковником. — Очень приятно. Очень рад.
Пока Золотарев с Фочкиным без всякого интереса разглядывали старика, только Катышеву сразу стало ясно, по какому поводу в кабинете появился столь странный гость.
— И какие же подвиги, дедушка, вы совершили? — с интересом спросил Катышев.
— Какие тебя интересуют, сынок, на благо отечества или на благо собственного кармана? У меня этих подвигов лет на семнадцать потянет…
И пока Катышев соображал, как выкрутиться из щекотливой ситуации, Полуяров в шутливом тоне продолжил знакомство:
— Виктор Пантелеевич, как истинный патриот, милостиво согласился помочь нам.
— Так-так-так, — скороговоркой подтвердил медвежатник и, вытянув руку с оттопыренными мизинцем и большим пальцем, наклонил фигуру в сторону. — Только, это самое, полковник, не забудьте. Очень, понимаете, требуется, чтобы унять дрожь в руках.
— Ну, конечно, Виктор Пантелеевич, что за вопрос!
— Никак, командир, ты нас толкаешь на преступление? — первым не выдержал игру в загадки Фочкин.
— Правильно понял, майор. — Полуяров закончил представление и присел на краешек стола. — Нам ничего не остается, как покопаться в сейфе Белоцерковского. Вполне возможно, что в нем скрываются представляющие для нас важность документы. Но это — не факт!
— Так-так-так, — словно не скрывая удовольствия, откликнулся старик.
— Понятно, разрешения у Белоцерковского спрашивать не будем? — Золотарев в очередной раз промокнул испарину на лице.
— Ну почему же? — задумчиво пожал плечами полковник. — Если хотите, я ему об этом сразу скажу. Но после того, как вы найдете в сейфе то, что нам надо. С королем конкурсов красоты мы договорились встретиться сегодня вечером, и я думаю, что наш разговор закончится нескоро.
— Только так, — снова согласился вор по кличке Лобзик. — Пока не закончим, вы его от себя не отпускайте ни на шаг.
— Теперь необходимая для вас информация. — Полуяров сосредоточился. — Сейф установлен в кабинете на втором этаже особняка. Дом, как меня информировали, под присмотром двух охранников и двух собак породы азиатская овчарка. Так, Катышев?
— Если верить словам Малкина. Но уточним на месте.
— О собаках вы мне ничего не говорили! — вдруг занервничал старик. — Я с собаками никаких дел не хочу иметь.
— Да успокойся, Пантелеич. Твое дело сейф быстренько открыть и снова закрыть, — постарался успокоить старика Полуяров. — А с собаками, я думаю, мои ребята запросто справятся. Или я не прав?
— Уж не хотите ли вы, чтобы мы их разорвали на мелкие кусочки? — недовольно пробурчал Фочкин.
— Это как у вас получится. — Глядя в прозрачные глаза майора, он вспомнил недавний разговор с Милославским и добавил: — Насчет выпить у вас идеи моментально возникают!