Век Авалона

Милютин Сергей Витальевич

– Он сам отпустил меня, - ответил кузнец, - У меня срочное секретное сообщение для Вестника.

– Так что просил передать король Ричард?
– спросил Вестник у Рима, когда они остались одни.

– Твою смерть, - сказал Рим, и одной рукой оторвал от пола тяжелый дубовый стул, - Можешь звать на помощь, все равно не успеют.

– Как ты собираешься уйти?
– спокойно полюбопытствовал Вестник, - Вокруг тысячи моих сторонников.

Кузнец пожал плечами.

– Никак. Король снимет с дыбы моих братьев, выпустит из темницы их жен

и детей, а деньги отдаст семье.

– Ах вот оно что, - Вестник покачал головой, - Любопытно, все же, кратно ли число монет, обещанных тебе, тридцати? Хотя о чем я, ты же не умеешь считать...

– Мне надо объясниться, чтобы ты не думал, будто мной руководят страх или алчность, - между тем, продолжил Рим, - Первые тридцать лет я прожил, ни разу не задумавшись. Но твоя проповедь пробудила мой разум. Я стал размышлять, и вот к чему я пришел. В твоих словах таится великий обман. Не может один человек, пусть даже король и великий колдун быть виновником всего мирового зла. Когда Черный замок падет, исчезнет только порядок, созданный Многоименным, а мир останется прежним. И люди в нем останутся теми же - жадными, трусливыми, завистливыми, злопамятными и жестокими. Авалон охватит хаос, который будет еще хуже правления короля. Кто-то должен тебя остановить.

Вестник печально улыбнулся.

– Ты ошибаешься, мой друг. Я вовсе не обманываю вас. Только утаиваю часть правды. Впрочем, не буду отговаривать тебя. Происходящее здесь сейчас - часть моего плана. Делай, что должен.

Мгновение спустя мозги Вестника забрызгали стены.

...К утру горстка самых верных, тех, кто был с Вестником с самого начала, сожгла мертвого учителя и живого предателя на одном погребальном костре.

Остальные войска разбрелись, кто куда.

– Это неправильно, - пробормотал генерал Кром, - Он должен был умереть много позже - после победы. Тогда новым королем стал бы я.

– Ты мог сохранить хотя бы часть армии, - упрекнул Крома вор Азам.

– И стать вождем обычного восстания, каких было много? - Кром иронично приподнял бровь, - я предпочту путь на виселицу чуть длиннее - стезю главаря бандитской шайки. Но для этого армия не нужна.

– А чем ты теперь займешься, соратник?
– спросил бывший начальник города бывшего вора, - Вернешься к старому ремеслу?

Азам покачал головой.

– Увы, прежнее искусство требует постоянной тренировки. Мои руки потеряли ловкость, а глаза - зоркость. Боюсь, придется мне уйти в горы и продолжить святую войну за свободу. Ни на что другое я больше не способен. А ты, начальник, куда подашься? Ходят слухи, король собирается объявить прощение покаявшимся?

– Что мне с той амнистии, - ответил Гван, - На прежний пост меня все равно не назначат. Так что, если не возражаешь, пойду с тобой - воевать за лучший мир.

– Годится, - кивнул Азам.

– Так просто?
– с задумчивым удивлением проронил король Ричард в Черном замке, - А сколько было шума.

В паре городов в бывшем глубоком тылу восстания повстанческие отряды

по храбрости или глупости пытались сопротивляться. В одном жители сами открыли ворота королевским войскам. Другой взяли штурмом и спалили дотла.

Скоро суровый гвардейский командир принес к трону Ричарда мешок.

– Что там?
– полюбопытствовал король.

– Голова предателя Крома, - коротко ответил гвардеец.

– Тоже мне подарок, - король брезгливо пихнул мешок носком красного сапога, - Нет, чтобы привести красавицу или спеть хорошую песню как вот он.

Рядом с троном придворный певец Мур старательно услаждал слух короля гимнами Порядку и Монаршьей Мудрости.

– Хватит казней, - объявил король с улыбкой, - Прощаю всех. Пусть все будут счастливы и празднуют победу.

***

***

В разгар пира на утренней заре король внезапно покачнулся, побелел как полотно, и выронил кубок из рук.

Вечером к нему прибыл гонец с донесением, что в городе Урм объявился самозванец, выдающий себя за убитого и сожженного Вестника, и к нему стекаются недобитые отряды повстанцев из лесов и с гор.

– Как далеко этот Урм? - спросил король.

– Два дневных перехода от столицы, - услужливо подсказал придворный географ.

– Так близко, - прошептал Ричард, поднялся во весь рост и повелительно поднял руку.

– Повелеваю! - крикнул он громким голосом.

Вдруг опустился обратно на трон и в глубокой задумчивости подпер голову рукой.

...Неделю спустя в тронном зале Черного Замка король Ричард безуспешно призывал разбегающихся царедворцев.

– Где губернатор Столичной провинции? Куда делся главный казначей?
– кричал он в гневе.

Молчание ответило ему. Король хлопнул тяжелой рукой по пустому столу, так что столешница жалобно всхлипнула.

– Где хотя бы распорядитель церемоний, бездна его возьми? Неужели и он подался к восставшим? - Ричард расхохотался, - Ему-то что там делать?

Многоименный оборвал смех и обвел тяжелым взглядом сидящих вдоль стен вельмож и прочих придворных и сановников, прячущих глаза.

– Я знаю, многие из вас - если уже не большинство - тоже подумывают бежать к Вестнику, - сказал он с печальной усталостью, - Вы рассчитываете, как бы успеть оторвать свои имена от моего. Списать на меня свои отвратительные преступления. Надеетесь пристроиться при новой власти, найти компромисс, заключить с ней соглашение.

Король печально улыбнулся.

– Глупцы! Вестник называет меня абсолютным злом. Пусть так. Но даже зло - тоже жизнь. А то, что сейчас идет сюда с юга - сама гибель, небытие, обращение в пустоту. А с пустотой договориться нельзя. Вы существуете-то до сих пор только потому, что я еще здесь.

***

– Не заботьтесь о завтрашнем дне!
– проповедовал Вестник толпам народа, пришедшим увидеть Воскресшего, - После падения Черного Замка вам не придется ни пахать, ни сеять, ни прясть. Все заботы о будущем останутся в страшном сне Многоименного.