Вексель судьбы. Книга 2
Шрифт:
— Олеся, что ты тут делаешь? Пошли скорее, человеку поможем там, на улице…
— Меня пригласили выступать,— ответила девушка, определённо вспомнив Алексея и улыбнувшись ему.
Он собрался было сообщить ей шёпотом о близящейся опасности, однако, не успев наклониться, вздрогнул от раската знакомого голоса.
— Ба! И что же, интересно, делает тут наш старый приятель?
Алексей обернулся. По широкой и ярко освещённой мраморной лестнице в сопровождении двух респектабельных иностранцев к нему спускался никто иной, как сам Геннадий Геннадьевич Фуртумов. Он выглядел роскошно, ступал уверенно
Алексей остро, до внутренней боли ощутил устремлённые в него недобрые взгляды гонителей и ненавистников.
— Это моя знакомая, и я хотел бы увести её отсюда,— постарался он ответить спокойно и с максимальным достоинством.
— Знакомая? По-моему, у вас слишком много знакомых в различных частях света,— усмехнулся Фуртумов.— Не подумайте, что я против игр молодости, но только сегодня выступление этой красавицы профинансировано не с ваших тайных счетов, а с расчётного счёта моего ведомства, открытого в государственном казначействе. Кстати, милая сударыня, я спустился именно за вами!
— Сколько вы ей заплатили?— прокричал Алексей.
— А это не ваше дело. Не ваше,— Фуртумов выдержал паузу,— собачье дело.
— Послушайте!— Алексей оказался практически напротив Фуртумова, вынудив охранника отреагировать и встать вблизи них наизготовку.— Я компенсирую все ваши расходы. Вот здесь - не один миллиард долларов! Вам этого хватит?
С этими словами Алексей вытащил из потайного кармана брюк и протянул Фуртумову свою волшебную пластиковую карту.
— Balance of this card exceeds few billion US dollars. Please, keep it and let this girl go back [Остаток на этой карте превышает несколько миллиардов американских долларов. Пожалуйста, заберите её себе и отпустите отсюда девушку (англ.)],— Алексей намеренно повторил предложение на английском, чтобы у Фуртумова было меньше возможностей отвертеться.
— Few billion? What’s the bank that can issue this? [Несколько миллиардов? Какой же банк может позволить себе выпускать такое? (англ.)]— с искренним изумлением воскликнул второй иностранный банкир, которого Алексей не знал.
— Banque Privee Courtenay,— ответил Алексей.— Trust me, it really works [Частный банк Куртанэ (фр.). Поверьте, она действительно работает (англ.)].
— Incredibly! [Невероятно! (англ.)]
Однако почётный консул, похоже, не желал разделять простодушного восторга своего коллеги.
— Be calm, this still seems normal for those Swiss crooks. Dear Gennadiy, my advise to you is to withdraw this card for immediate investigation! [Успокойся, у швейцарских мошенников это всё ещё обычная практика. Дорогой Геннадий, я предлагаю забрать эту карту для немедленного расследования! (англ.)]
Видимо, последний аргумент заинтересовал Фуртумова, и задумавшись на мгновенье, министр-генерал картинно опустил подбородок в знак согласия.
Алексей молча протянул и отдал ему свою карту, после чего сразу же подошёл к Олесе, взяв за руку.
— Пойдём отсюда скорей, я тебе сейчас всё объясню…
Однако выход на улицу им преградила высокая, в человеческий рост, панель турникета,
— Откройте!— крикнул Алексей охране.
— Не положено,— донеслось из-за турникета.— У гражданки пропуск не отмечен.
— Какой ещё пропуск? Её же сам начальник отпустил!
Алексей обернулся, чтобы обратиться к Фуртумову,— однако на лестнице уже никого не было, все поднялись наверх. Из-за колонны лишь промелькнуло любознательное молодое лицо - наверное, какого-то помощника,- и тотчас же испарилось.
— Меня не колышет, что начальник отпустил,— повторил охранник, равнодушно зевая.— Не положено без отметки, и всё.
И высокомерно задрав подбородок, отвернулся.
Положение становилось критическим.
— Слушай, ты,— крикнул дурному стражу Алексей.— У меня нет времени ждать. Давай я тебе заплачу - сколько ты хочешь?
— Эй, толстый, ты часом не знаешь, сколько я хочу?— поинтересовался наглец у второго караульного, выглядевшего чуточку более уравновешенным и спокойным.
— Проси штуку,— меланхолично ответил тот.
Наглый развернулся к Алексею и огласил вердикт:
— Две штуки баксов на двоих.
— Согласен, отпирай…
Как только панель турникета отошла в сторону, Алексей протолкнул вперёд Олесю и протиснулся следом сам.
— Баксы в машине, пошли, я всё отдам,— сказал Алексей охраннику.
— Приноси баксы - получишь девку,— прозвучало в ответ, и усеянный яркими нашивками рукав наглого вертухая бесцеремонно и жёстко придавил Олесино плечо.
— Я же сказал - вместе идём!— заорал Алексей, и с минимального размаха, но зато изо всех оставшихся сил засветил наглому кулаком точно промеж глаз.
Наглый крякнул, зашатался и стал закрывать лицо обеими руками.
В тот же миг Алексей выхватил скрипачку из объятий негодяя и вырвался с ней на улицу, напоследок сильно ударившись плечом о массивный дубовый притвор.
Отбежав метров десять от подъезда, Алексей обернулся и увидел, что за ним вдогонку устремляется второй охранник, на ходу расстёгивая кобуру. Тот, кого назвали “толстым” и кого он посчитал было спокойным, оказался на редкость прытким и агрессивным.
— Беги, Олеся, беги отсюда куда-нибудь!— громко прошептал он девушке, после чего убедившись, что она не столь резво, как хотелось бы, но всё-таки начала удаляться прочь от всего этого кошмара, развернулся, чтобы задержать приближающегося гада.
“Петрович, Лизавета, ну когда же вы? Когда же вы завершите ваш концерт?” — застучало в голове стальным метрономом.
Алексея выручило, что громила с пистолётом оступился. Споткнувшись из-за какой-то неровности, он начал терять равновесие, и чтобы не загреметь на асфальт, несколько секунд был вынужден замереть на полусогнутых ногах.
Алексей воспользовался этой заминкой и бросился к машине, где в багажнике, как было сказано, находился автомат, способный уравнять их шансы… “Ну когда же, когда же?… Когда всё закончится? Эх, когда? Кончится мерзкая стужа!.. Даль голубая ясна!.. Сердце согрето… Верится в лето… Солнцем ласкает весна… Лиза, Лизавета Валерьянна, ну играй же, из последних сил играй! Если не сгнила, конечно, от времени в прах вся эта ваша древняя катушка заодно со своим конденсатором…”