Шрифт:
Глава 1
Собор Святой Софии, Константинополь, сентябрь 2023 года
— Как ты, Кость? — я склонился над бледным Денисовым, даже не зная, чем именно сейчас мог ему помочь.
Напарник слабо улыбнулся.
— Жив, но немного завидую мертвым. Не знаю, что сделал Великий князь… — его голос сорвался, и он мучительно закашлялся, — Но это была забористая хренотень! Разве что врагу такую пожелаю, и то не всякому…
С момента визита Радаманта в подземелье прошло несколько часов —
— Думал, умру, — подумав, признался Костя. — Думал, это конец.
Я молча кивнул. Эта операция и меня слишком часто заставляла задуматься о скорой окончательной смерти.
Вокруг нас суетились люди. Десятки сотрудников Управления с разным количеством звезд на погонах, члены свиты Александра Константиновича, несколько церковных служек из базилики. Даже армию уборщиков пригнали, уж не знаю, откуда. Из почтения к случившемуся все они старались вести себя тихо, но каждый их шаг, каждый шепоток отдавался эхом в купольных сводах подземелья.
Я помог Денисову принять сидячее положение. Он только очнулся, и я успел лишь визуально его осмотреть. Ира заверила, что жизни парня ничего не угрожало, но я все равно не спускал с него глаз. Мне сейчас нужно было чем-то себя занять, чтобы не оцепенеть и не впасть в прострацию. И я решил опекать Костю. Ире моя помощь сейчас была не нужна.
Могло показаться, что худшее было позади, но я в это не верил. Нет. Худшее, настоящее худшее, было впереди. А мы всего лишь случайно оказались на генеральной репетиции этого апокалипсиса.
Но случайно ли?
— Оставь, я в порядке, — Денисов отмахнулся от моей помощи и с облегчением привалился к стене. — Сам как?
— Не жалуюсь.
Откровенничать не хотелось. Не время и не место для рефлексии. Сейчас следовало сориентироваться и понять, как действовать дальше.
Костя внимательно наблюдал за происходящим в зале. В подвал успели притащить яркие прожекторы на высоких ножках — вроде строительных — и сейчас зал освещался их неуютным холодным светом.
— Миш… Мы победили?
Да как тебе сказать, дружище…
— Задача выполнена, но это Пиррова победа, — шепнул я. — Слишком большой ценой она нам досталась, и я все еще не уверен, что мы вообще победили. Избавились от Юсупова — да. Не дали ему заполучить Осколок — да. Но… Костя, здесь такое творилось.
Я-то думал, что после всего, через что пришлось пройти на службе в Отделении, меня уже ничего не проймет. Я жестоко ошибался. И дело было не в великой силе, что стояла на кону. Не в жажде власти.
Я стал свидетелем трагедии и величайшего предательства. Слишком дорогой ценой досталось понимание, кто заварил эту кашу. Теперь я знал, что за всем стояла Ксения Константиновна, и у Великой княгини, должно быть, напрочь сорвало крышу, раз она устроила убийство одного брата и едва не угробила
А еще Ира… Узнала правду, да еще при таких обстоятельствах, и теперь ей как-то с этим жить. Что сделают с ней оставшиеся Романовы, когда узнают?
Ира тем временем работала с Великим Осколком. Было трудно понять, что именно она делала, но теперь от артефакта исходил ровный, едва ощутимый фон. Вероятно, ей как-то удалось его усмирить.
— Я бы выпил, — тихо сказал Костя.
— Я бы тоже. Сигарета есть?
Денисов сунул руку в карман и вытащил смятую до невозможности пачку. Едва он открыл ее, как ему в руки посыпался табак.
— Сегодня явно не наш день, — виновато улыбнулся товарищ.
Ну и хрен с ним. Здоровее буду.
К нам подошел невысокий смуглый человек в форме местного Управления.
— Игнатьев, Федор Викторович, — представился он. — Заместитель начальника Константинопольского Управления. Господа, с минуты на минуту прибудет бригада лекарей. Продержитесь?
Мы с Костей переглянулись и, не сговариваясь, нервно хохотнули.
— Конечно, господин Игнатьев, — ответил я, выпрямился и подал руку. — Михаил Николаевич Соколов, Петропольское Тайное отделение.
Игнатьев, несмотря на типичную русскую фамилию, явно носил в себе много греческой крови. Характерный нос, темные глаза, буйные вихры темных волос выдавали в нем южные корни. Он пожал мою руку и понизил голос.
— Михаил Николаевич, могу я претендовать на минуту вашего времени?
Я крякнул от такой неуместной вежливости.
— Разумеется.
Мы отошли буквально на десять шагов в темную нишу — одно из немногих мест, куда не добивали прожекторы. Игнатьев сразу перешел к делу.
— Ваше сиятельство, у меня приказ относительно вашей персоны. Поступил буквально четверть часа назад из Букурешта.
Я сделал заинтересованное лицо, но внутренне напрягся. Кажется, вот и пошли последствия.
— Слушаю.
Замначальника с опаской оглянулся по сторонам и на всякий случай повесил непроницаемый купол.
— До вас успели дойти новости о трагедии в Букуреште?
— Разумеется. В общих чертах. Мы знаем, что императорская семья пострадала во время торжественного приема, но подробности получить не успели.
Игнатьев кивнул.
— Император серьезно ранен. Ему оказали первую помощь, но рана была нанесена оружием из Андомской стали. Вы, должно быть, знаете, что это очень серьезно.
— Проклятье… — я поднял глаза на собеседника. — Насколько все плохо?
— Прямо сейчас Его Императорское Величество перевозят в Константинополь. Есть надежда, что они успеют добраться. Тогда сила Великого Околка сможет помочь государю, и мы избежим худшего. — Игнатьев снова оглянулся. — Рану также нанесли и цесаревичу, но, по моим данным, ему досталось не так крепко. Остальные отделались легкими повреждениями и не нуждаются в особой помощи.