Великан Севера

Корчагин Юрий

Прервав поток пламени, первое, что он попробовал сделать — это взлететь, чтобы скрыться от меня в небесах, но сдвоенный «Драконобой», посланный в него откинутыми ранее воителями остановил его порыв. Тогда, он начал готовиться создать очередную волну огня, от которой я точно не смогу защититься, но и тут удача улыбнулась мне, и прямо в морду дракона ударил поток громов и молний, источником которых стал Абнур Тарн, кричащий, что похожее на: «Я не позволю отобрать у моих потомков трон». Ошеломлённый такой атакой, Алдуин не смог мне никак помешать, и я, на полной скорости, нанёс первый удар, перечертивший правую глазницу дракона.

Не дожидаясь пока, дракон осознает,

что потерял глаз, я ухватился за один из шипов обрамляющий его морду, так что когда он вскинул голову от боли, мне ничто не мешало продолжать наносить всё новые и новые удары по голове чудовища. Град ударов, что были нанесены мной, привели к тому, что часть кожи сошла с черепа, оголив белую кость. И когда шея чудовища выгнулась так, что приняла вертикальное положение, я понял, что нужно делать.

Уперевшись ногами в костяной гребень, и напитав свой клинок силой, я вонзил его туда, где должен был располагаться мозг чудовища. Приложив все силы, мне удалось пронзить толстую кость, а после, дело осталось за малым, направить через клинок в самый уязвимый орган дракона всю имеющуюся у меня разрушительную мощь.

Всё это заняло жалкие секунды, но для меня прошли часы, пока рёв раненого чудовища внезапно не оборвался на самой высокой ноте, а голова дракона, со мной на ней не начала падать вниз. Держась за клинок меча, намертво застрявший в черепе, я полетел вслед за головой чудовища.

Взгляд со стороны.

Битва, в которой друг другу противостояли героические души, удостоенные провести вечность в пирах и схватка в Чертогах Доблести, и те предатели, что решили служить драконам, а не своим же сородичам не думала прекращаться, и пусть на каждого героя древности приходилось по несколько противников, силы их были равны. Битва шла с переменным успехом, но внезапно она остановилась, когда одинокая фигура того, кому было предначертано сразить Пожирателя мира или погибнуть взмыла на голове своего противника вверх. Все кто присутствовал на поле битвы, устремили свой взор туда, где человек сражал дракона, воткнув в него свой меч.

Смотря, как неестественно медленно начинает падать вниз голова чудовища, никто не верил, что такое возможно, что смертный, пусть и с душой дракона сможет убить того, кому было предначертано уничтожить Нирн. И только через несколько секунд, когда оба силуэта, и дракона, и его убийцы, скрылись за облаком пыли, до всех присутствующих дошло, Довакин исполнил пророчество и сразил Алдуина.

Крик счастья, крик облегчения, крик восторга, для каждого этот миг осознания значил что-то свой, но все при этом понимали, что они увидели то, о чём и спустя тысячи лет скальды будут петь песни, и история о Последнем Драконорожденным никогда не будет забыта. Однако, стоило первой волне эйфории пройти, предки, ближние и дальние, ринулись к тому месту, где они в последний раз видели своего потомка, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке.

Приблизившись достаточно близко, первое что они увидели — это как молодой парень, в запылённом доспехе выдёргивает, наконец, застрявший меч и поворачивается к ним. Встретившись взглядами со своими предками, молодой парень сделал единственное что мог, стоя на голове поверженного им чудовища — поднял своё оружие как можно выше, и прокричал то, что все и так знали без всяких слов.

— Победа! Алдуин повержен!

Конец взгляда со стороны

Эйфория от того, что я не только смог сделать что-то казавшееся невозможным, но и выжил, наполнило меня непередаваемым чувством завершённости, как будто-то долгая и сложная работа наконец завершена, и мне осталось только наблюдать за её результатом.

В это же время, толпа предков, наплевав на всё, подхватила меня на руки и понесла в сторону Зала Доблести, и, скорее всего, занесла бы в него, если бы не Тсун, преградивший нам путь. Из уважения к хускарлу самого Шора, участвующие в битве не только остановились, но и опустили меня на землю, прямо перед Тсуном.

— То был великий подвиг! — громогласно объявил Тсун, чем вызвал волну одобрительных криков со стороны моих сопровождающих, — Алдуина настиг рок, и Совнгард очищен от пут его злобных. Вечно будут в чертогах Шора петь об этой победе, — и вновь слова Тсуна вызвали бурю положительных эмоций от предков. — Но, твоя судьба — не здесь. Когда твои дни завершаться, я быть может, вновь радостно поприветствую тебя и позову на пиршество.

И вновь предки разразились радостными криками, переполняемые гордостью за то, что их потомок при жизни, и в столь молодом возрасте уже смог заслужить честь после смерти явиться в чертоги Шора.

— Однако, пока твой час не настал, тебе стоит воссоединиться с живыми, — с улыбкой сказал Тсун, а я почувствовал, что меня куда-то затягивает — и помни, Довакин, сегодня ты навсегда стал желанным гостем в Зале Доблести.

Стоило великану закончить говорить, как меня закружило в радужном водовороте. Несколько секунд дезориентации, и я падаю в мягкий сугроб, что не может не радовать, а холодный снег, окончательно привёл меня в чувства. Стянув шлем, и умыв снегом лицо, я посмотрел, где оказался. Окружающий пейзаж был мне знаком — это была Глотка Мира, а точнее, её вершина. Вокруг высочайшей точки Скайрима кружили десятки драконов, а Партурнакс сидел на своём привычном месте. Окончательно придя в себя, я отряхнулся от снега и проверил, всё ли на месте.

— Сумки, меч, доспех, — ощупывая себя, я проводил ревизию имущества, — так, а где посох, неужели он так и остался в Совнгарде?

Часть 59 Эпилог

Ожидание, а точнее опустошающее чувство неопределённости, вот что не давало мне спать те несколько дней, с тех пор как мой сын отправился на спине дракона куда-то вдаль. Разумом я понимал, что на его стороне не только его личные навыки, которые делали из него бойца достаточно высокого уровня, но и сама судьба, однако, всё равно на душе было тяжело.

Облегчением стала новость, что над Глоткой Мира закружила целая стая драконов в загадочном хороводе, а значит, всё кончено и можно немного расслабиться. Ещё через несколько дней, заранее посланные в Айварстед соглядатаи сообщили, что с горы спустился потрёпанный, с отсутствующими элементами брони и явными признаками истощения, но всё же живой и вполне здоровый Довакин. И первое, что он сделал — это вусмерть напился в местной таверне, а потом отсыпался там же на протяжении двух дней. После того, как он окончательно пришёл в себя, он нетвёрдой походкой вышел за околицу и прокричал что-то в небо, после чего преспокойно забрался на прилетевшего на его зов дракона и отбыл, как позже выяснилось — домой.

Прибытие Александра в Зал Титанов верхом на красном драконе хоть и было неожиданным, но зная заранее о его успешно выполненной миссии, подготовку к будущему празднику начали готовить сильно заранее. Однако, так как на столь быстрое его прибытие никто не рассчитывал, пришлось немного повременить с началом торжества, отложив его на несколько дней, за которые героя не только прогнали через несколько десятков целебных процедур, но и помогли скинуть весь накопившийся стресс, чтобы на торжестве он чувствовал себя как можно лучше.