Великая Испанская революция
Шрифт:
Предел отступления от анархо-синдикализма к левому социализму, на который НКТ была готова пойти в условиях военных неудач и авторитарного давления режима, был «достигнут» во время (и во имя) заключения пакта о сотрудничестве с ВСТ. Единство с ВСТ во время всей гражданской войны было важной задачей НКТ, поскольку только в условиях этого союза можно было проводить политику, санкционированную большинством трудящихся.
В феврале 1938 г. ВСТ, откликаясь на предложения НКТ, предложил принять совместную платформу. Однако сами предложения разочаровывали анархо-синдикалистов: широкая национализация, милитаризация, поддержка сдельной оплаты. Несмотря на очевидное их различие с концепцией НКТ, в предложениях ВСТ была и основа для сближения. ВСТ соглашался с идеей Высшего экономического совета при условии, что он будет действовать в соответствии с директивами правительства, выступил за принятие закона о рабочем контроле на национализированных предприятиях. НКТ приветствовала саму инициативу ВСТ по сближению, приняла часть его предложений по части национализации (при условии сохранения коллективизированного
1300
Цит. по: Дамье В. В. Указ. соч. С.381.
1301
Дамье В. В. Указ. соч. С.383.
1302
Дамье В. В. Указ. соч. С. 385–386.
После мая 1937 г. в Республике шло постепенное «засыпание» общественно-политической жизни, ее превращение в бюрократическую рутину, контрастирующую с энтузиазмом первого года революции. С 1938 г. это можно объяснить поражениями на фронте. Но во второй половине 1937 г. военная ситуация еще не была безысходной. Зато полным ходом шло удушение демократии и революции.
После ударов по ПОУМ и НКТ пришло время заняться партией премьер-министра — ИСРП. Здесь важнейшей фигурой стал генеральный секретарь Р. Ламонеда. «Как социалистические лидеры государства и партии соответственно, Негрин и Ламонеда имели близкие суровые взгляды на дисциплину» [1303] . Ламонеда развернул систематическое наступление на кабальеристов и на низовые инициативы вообще — кроме организации митингов в поддержку правительства. Он проводил линию, которую историограф ИСРП Х. Грэхем характеризует как «молчание социалистической партии», твердую идентификацию партии и государства [1304] . Однако если в тоталитарных системах это приводит к мобилизации партийного актива на проведение государственных решений, то в условиях негриновского авторитаризма политика Ламонеды привела к тому, что партийные организации ИСРП стали вариться в собственном соку и терять влияние на массы.
1303
Graham H. Op. cit. P.107.
1304
Op. cit. P.109.
Первое время партийная жизнь еще кипела, так как аппарат Ламонеды вел войну с кабальеристами, вытесняя их из руководства парторганизаций. Кабальеристы обличали беспринципность политики правительства. 15 июля «Аделанте» сравнивала нынешнюю ситуацию с прежней покупкой голосов на выборах: «Мы знаем много случаев, когда люди стали коммунистами из-за того, что Россия предоставила им банку консервов и кило сахару. Рассуждая слишком поспешно, эти люди не замечают цены полученного. Конечно, нельзя просить помощи и желать, чтобы она была бескорыстной. Но есть люди, которые поступают так, будто эта помощь бескорыстна. Вы понимаете, — говорят они, — Россия — единственная страна, которая нам помогает, — я вступил в коммунистическую партию… Возможно, что завтра мы получим помощь от другой страны, например, от Англии. Следуя этой логике, мы должны были бы стать монархистами, так как в Англии монархический режим» [1305] .
1305
АВП.
Негрина серьезно беспокоила активность предшественника, и он подумывал о репрессиях: «Кабальеро уже стал личностью и знаменем контрреволюции, и я вынужден буду в скором времени посадить его в тюрьму, тем более, что мы имеем уже доказательства того, что он и Ассенсио сильно скомпрометированы в сдаче Малаги» [1306] . Впрочем, Негрин так и не решился осуществить эту мечту — доказательства были хлипкими, да и арест такой крупной фигуры, как Ларго, буквально взорвал бы политическую ситуацию и еще сильнее скомпрометировал бы Республику в мире.
1306
РГВА. Ф.33987. Оп.3. Д.1015. Л.101.
Сторонников Негрина и коммунистов также тревожило, что кабальеристы сблизились с анархо-синдикалистами, Ларго Кабальеро выступал на митингах НКТ.
Кабальеристы стали бороться за демократизацию ИСРП и превращение Национального комитета в делегированный орган, состоящий из представителей парторганизаций. Но на пленуме Нацкома 19–21 июля левакам-демократам объяснили, что такие изменения может проводить только съезд, он же может переизбрать Нацком. А до конца войны съезда все равно не будет.
Членов Нацкома будоражил и другой вопрос — перспективы объединения с КПИ. Близкий к Негрину Х. Бугеда требовал скорейшего объединения и обвинял противников этого шага в предательстве, что вызвало возмущение более умеренного крыла — Де Грасиа даже подал в отставку из Нацкома [1307] . Негрину нужна была «своя партия», которая могла проводить его решения [1308] , но этот новый шаг по пути от Народного фронта к «народной демократии» вызывал опасения в одолевшем леваков правом крыле ИСРП. Возобладала аппаратная позиция Ламонеды — объединяться, но не торопясь, путем верхушечных переговоров, «длительного сотрудничества».
1307
Graham H. Op. cit. P.116.
1308
В декабре 1937 г. Негрин посетует: «Если бы у меня была собственная партия» (АВП. Ф.05. Оп.17. П.131. Д.49. Л.88.).
Получив власть над партией, правое крыло стало «чувствовать нарастающее желание мести в адрес левых», которые в 1934–1936 гг. сдвинули партию влево [1309] . Орудием этой мести стало государство. 25 июля Ламонеда распустил исполком Валенсийской федерации ИСРП, где преобладали кабальеристы, обвинив его во фракционизме. Главой новой столичной организации Ламонеда назначил губернатора-социалиста М. Молину. Валенсийцы не подчинились, и тогда Сугасагоития направил карабинеров и сотрудников службы безопасности, которые 26 июля захватили горком и редакцию «Аделанте». Чистки организаций ИСРП продолжились по всей Республике. Хотя полностью вычистить кабальеристов из партии не хватило времени, их воздействие на большую политику Республики было парализовано.
1309
Graham H. Op. cit. P.114.
Одновременно блок коммунистов и правого крыла ИСРП развернул наступление на кабальеристское руководство ВСТ. Как перевес Ларго над реформистами в ВСТ в 1936 г. был достигнут благодаря вступлению коммунистов в это профобъединение, так теперь благодаря коммунистам перевес получили реформисты. Однако дело было не только в механическом перевесе, но и в падении революционной активности членов профсоюза во второй половине года. Применялось и исключение неугодных федераций из ВСТ под разными формальными предлогами (позднее они вернулись в состав Союза). Хотя полностью вытеснить кабальеристов из руководства ВСТ и его профорганизаций не удалось, профсоюз перешел под контроль майской коалиции.
Решающий удар был нанесен перед сессией Кортесов, где Негрин опасался контратаки Ларго как формального лидера фракции. 29 сентября кабальеристы потеряли руководство фракцией социалистов. 30 сентября был избран новый исполком ВСТ. Ларго был смещен с поста председателя ВСТ, который занял Р. Гонсалес Пенья. 1 октября кабальеристы были выведены из исполкома. 17 октября Ларго выступил с развернутой публичной речью. Хотя экс-премьер подверг режим Республики критике, однако ее лидеры напрасно опасались, что Ларго начал политическое контрнаступление. Он не планировал провоцировать раздоры, и его речь была политическим прощанием.
Республика стремилась подтвердить свою легитимность в глазах «демократий». 1–2 октября 1937 г. были созваны Кортесы. На них приехали даже некоторые правые депутаты — Маура, Портела, Гера дель Рио, Салаканизарес. Мстительные франкисты распространили письмо М. Портелы Вальядареса в поддержку Франко, направленное в октябре 1936 г. Республиканцы не стали мстить слабовольному Портеле.
Обсуждалась даже идея проведения новых выборов на территории Республики, чтобы доказать ее демократический характер Западу и собственной левой оппозиции. Но 30 сентября на совещании с коммунистами исполком ИСРП выступил против выборов. Ведь они увековечат раздел Испании — парламент перестанет быть общеиспанским.