Великая перезагрузка. Война за мировое господство

Джонс Алекс

В своем анализе Шваб отмечает чудовищную с точки зрения демократии ситуацию, когда оппозиционные партии не выигрывали выборов ни разу за 57 лет, но не придает этому никакого значения и продолжает повествование.

А все потому, что Сингапур, кажется, воплощает самую привлекательную для Шваба модель: вся власть принадлежит одной государственной партии и крупному бизнесу, а гражданам нужно сидеть и помалкивать.

Тираны всегда считают себя самыми умными в любой компании.

* * *

Выборы для Шваба – не более чем формальность. Неважно, какими средствами правитель получил свой пост – добрым словом или пистолетом. Важно, чтобы он делал то, что ему укажут глобалисты. В

мире Шваба, без всякого сомнения, реальной властью должны обладать только корпорации:

Чтобы избежать худшего и добиться лучшего будущего, все заинтересованные стороны должны хорошо усвоить уроки прошлого, а правительства сформировать инклюзивную политику и бизнес-практики. Стремительность и неожиданность, с которыми возникают порой новые технологии, представляют собой серьезный вызов попыткам управлять технологическим прогрессом. Как однажды сказал один раздосадованный генеральный директор: «Бизнес едет вверх на скоростном лифте, которым движет сила творчества, а правительство и регуляторные органы тащатся по лестнице поэтапного обучения». Такая ситуация возлагает особую ответственность на компании, которые должны не только тщательно анализировать возникающие технологии на предмет их прямого функционала и пользы для покупателей, но также оценивать их потенциальное воздействие на общество в более широком контексте²⁶³.

По Швабу, правительства напоминают престарелого родителя, которому время от времени нужно напоминать, что прилично, а что неприлично говорить за столом в наше время. Вся слава и все почести принадлежат бизнесменам и предпринимателям, а надзор и контроль за ними не важны, если вообще нужны. А что до широкой публики, то предприниматели просто должны говорить с ней, словно с кучкой испуганных детишек, которые почему-то испытывают иррациональный страх перед последними дарами высоких технологий.

Впрочем, иногда за глобалистов лучше всего говорят в буквальном смысле дети, например Грета Тунберг. К моменту, когда она получила мировую известность, выйдя на сцену Всемирного экономического форума, ей было всего 16 лет. Интересно, она сама понимает абсурдность того, что ей позволено поучать богатейших людей мира на тему того, как мало они сделали? Надеюсь, набравшись с годами жизненного опыта, она начнет задаваться вопросом о более глубокой мотивации тех, кто всячески ее продвигал. Шваб с одобрением цитирует речь Греты, произнесенную в Давосе в январе 2019 года:

Здесь, в Давосе, многие рассказывают истории своего успеха. Однако их финансовый успех имеет невероятную цену. И с точки зрения изменения климата это вовсе не успех. Здесь мы должны признать наш общий провал. Это провал всех и каждого из мировых правительств в их нынешней форме. А средства массовой информации должны признать провал в попытках информирования широкой публики об этих проблемах²⁶⁴.

В 2022 году Шваб ясно дал понять, что не потерпит на своем форуме инакомыслия или несогласия. Как же так получилось, что юной девушке можно со сцены критиковать всех и каждого из присутствующих?

Мой ответ: а потому что такая «критика» прекрасно служит целям Шваба.

Чтобы окончательно захватить власть, Швабу и компании нужно окончательно разрушить все институты управления. Грета Тунберг призывает именно к этому, так что ее поведение и продвижение вполне устраивает Шваба. Он продолжает:

Грета Тунберг стала известна после своей «Школьной забастовки за климат», которая подстегнула дискуссию о той катастрофе, которая сейчас известна как глобальный климатический кризис. В Давосе Грета получила платформу, с которой смогла встряхнуть весь мир и призвать к решительным действиям,

чтобы эту катастрофу предотвратить. «Взрослые все время твердят: “Мы должны дать детям надежду”, – сказала она на пресс-конференции. – Но нам, детям, не нужна ваша надежда. Поздно надеяться, пора паниковать. Я хочу, чтобы все постоянно чувствовали страх. И этот страх подтолкнет вас к действию. В условиях кризиса вы должны действовать быстро и решительно. Ведите себя так, будто в вашем доме пожар, потому что так оно и есть»²⁶⁵.

Вспомните юность, когда вы были полны сил и ощущения моральной правоты. Однако с возрастом приходит понимание сложности окружающего нас мира. Мы учимся тому, что решения нужно принимать не в панике, а после спокойного, взвешенного размышления. Когда горит ваш дом, помогут ли отчаянно паникующие пожарные? Или вы предпочтете, чтобы бригада спасателей, прекрасно отдавая себе отчет об опасности происходящего, методично и спокойно боролась с огнем, тщательно и хладнокровно планируя лучший маршрут, как вас вытащить?

Традиционно Шваб продолжает сеять панику и подталкивает вас в этом состоянии к принятию его поспешных выводов. В главе «Ключевые задачи национальных правительств» он пишет:

На простейшем уровне главная задача правительства в рамках модели заинтересованных сторон – обеспечить справедливое благосостояние. Это означает, что правительство должно способствовать накоплению личного благосостояния любым индивидом, однако следить, чтобы такое накопление было справедливым по отношению к другим людям и к планете. Для этого существуют три основных пути. Во-первых, правительство должно ценить вклад каждого в развитие общества, предоставлять равные возможности всем гражданам и бороться с неравенством, когда оно возникает. Во-вторых, правительство должно выступать арбитром и регулятором для компаний, действующих на свободном рынке. И в-третьих, в качестве хранителя будущих поколений оно должно жестко ограничивать любые действия, приводящие к разрушению окружающей среды²⁶⁶.

На первый взгляд звучит справедливо. Но давайте разберемся, что не так с этими благими намерениями. Шваб хочет поменять фундаментальную роль правительства, которая заключается в защите права каждого жить так, как он или она считают нужным, на защиту и продвижение так называемого справедливого благосостояния. Меня подобные размытые термины приводят в ужас, потому что без четкого определения стремлением к справедливому благосостоянию можно оправдать любое беззаконие. Представим, что в школьной команде по бейсболу есть два мальчика: один не сможет отбить мяч, даже если от этого будет зависеть его жизнь, а второй легко берет любую подачу. Справедливо ли посоветовать второму продолжать карьеру в бейсболе, а первому выбрать другой жизненный путь, например стать бухгалтером?

Эта кашица, которой с ложечки кормят публику, нужна исключительно для того, чтобы убаюкать общество и отвлечь от захвата власти, который планируют глобалисты. Вот еще пример: «правительство должно ценить вклад каждого в развитие общества».

Нужно ли ценить вклад, который вносят наркоторговцы, убийцы и растлители малолетних?

В формулировках Шваба правительство, в котором к этому времени уже должно быть полно глобалистов, будет «выступать арбитром и регулятором для компаний, действующих на свободном рынке». То есть по плану Шваба оно получит всю полноту судебной власти. И можете не сомневаться, никакого «свободного рынка» не станет, как только глобалисты доберутся до рычагов управления и регулирования экономики, останется только непотизм и монополии друзей и приближенных.