Великая танковая война 1939 – 1945
Шрифт:
Боевое крещение германские танки получили 21 марта 1918 года у Сент-Кантена (примерно в 50 км от того места, где впервые участие в бою приняли английские танки), в полосе наступления 18-й германской армии. Четыре танка A7V и пять танков Mk IV вступили в бой утром. Из-за сильного тумана они часто теряли связь с пехотными подразделениями и действительно большей частью двигались независимо от пехоты. Mk IV не выполнили своих задач из-за недостатка бензина и повреждений от артиллерийского огня, у двух A7V выявились технические дефекты. Более-менее удачно действовали только танки A7V. Всё это, а также слабый грунт на пути движения не позволили дать оценку эффективности применения германских танков в этом бою.
Любопытный факт — впечатление, произведённое ими в этот день на английских солдат, немногим уступает ужасу немецкой пехоты на Сомме в сентябре 1916-го. В одной
Наиболее широкую известность получил бой с участием A7V у деревни Виллер-Бретоне 24 апреля 1918 года. Здесь были задействованы все имевшиеся в наличии три штурмовых отделения этих танков — 13 машин. В соответствии с избранной тактикой танки были направлены на этот важный тактический пункт тремя группами: первая двигалась непосредственно на деревню, вторая — вдоль её южной окраины, третья — на расположенную поблизости деревню Каши. Танк № 506 «Мефисто» застрял на местности, но оставшиеся 12, очистив Виллер-Бретоне от англичан, продвинулись до Каши и до леса Аббе.
«Здесь в 9.30 три A7V 3-го штурмового отделения встретились с вышедшими из леса тремя английскими Mk IV роты „А“ 1-го танкового батальона. Так что первый в истории бой танков с танками носил характер встречного и для обеих сторон был внезапным. Англичане оказались в не самом выгодном положении: из трёх машин две были пулемётными („самки“), а экипажи были измотаны длительным нахождением в противогазах — их позиции накануне обстреляли химическими снарядами. Таким образом, британцы на первый взгляд уступали немцам в огневой мощи, бронировании и работоспособности экипажей. Однако уже в этом столкновении сказались такие факторы, как манёвренность танков, опыт и слаженность экипажей. Интересно, что бой проходил возле позиций английской пехоты и на виду у германской артиллерии, но они не приняли в нём участия. Немецкие артиллеристы опасались поразить своих, а английские пехотинцы попросту не имели каких-либо противотанковых средств. Хотя пулемётные Mk IV, получив большие пробоины, вынуждены были вскоре отойти в тыл, пушечный танк продолжал вести огонь. Немецкие машины остановились неудачно — бой фактически вёл только один из них (№ 561 „Никсе“), стреляя с места из пушки и пулемётов, в том числе — бронебойными пулями. В отличие от немецких, английский танк постоянно маневрировал и, сделав несколько выстрелов с ходу, перешёл к ведению огня с коротких остановок. После трёх попаданий у A7V был повреждён масляный радиатор. Пользуясь тем, что „англичанину“ разорвало гусеницу, он смог отойти на небольшое расстояние, после чего экипаж покинул его. Два других отошли. Это дало основание англичанам справедливо считать себя победителями в первой танковой схватке.
Компоновка агрегатов танка A7V и размещение членов экипажа.
Часть танков второй группы остановилась у первой линии английских окопов за деревней и отошла назад. Вслед за этим английские танки с австралийской пехотой отбили Виллер-Бретоне. В тот же день восточнее Каши один A7V № 525 („Зигфрид“) встретился с семью средними английскими Mk A „Уиппет“ — эти боевые машины впервые вступили тогда в бой. Ведя огонь с места, вместе с артиллерией 4-й гвардейской дивизии, „Зигфрид“ подбил один Mk A (ещё три подбили артиллеристы) и повредил три. Германские штурмовые отделения потеряли в тот день три машины — № 506 (был вытащен австралийской пехотой 14 июня), № 542 и подбитый № 561. Довольно успешно действовали №№ 505 и 507. Бой у Виллер-Бретоне выявил ещё одну возможность танка — использование его в качестве эффективного противотанкового средства. Однако больше в течение Первой мировой войны танки такой функции не выполняли».
Танки появились в середине Первой мировой войны. Нельзя сказать, что они
В целом же в ходе войны танки использовались исключительно для поддержки пехоты, играя роль тарана при прорыве вражеских позиций. Причём с этой задачей успешно справлялись как тяжёлые английские, так и лёгкие французские танки. Несмотря на некоторую разницу в организационной структуре танковых войск, тактика их применения была практически одинаковой. Однако же конструкция лёгкого французского танка «Рено» FT17 оказалась значительно перспективнее конструкций английских боевых машин. Последние прекратили своё существование сразу после окончания войны — почти весь английский танковый парк был уничтожен. Что же касается 3177 танков «Рено», построенных ко времени заключения перемирия 11 ноября 1918 года, то большая их часть оставалась на вооружении французской армии вплоть до Второй мировой войны. Значительное количество танков этого типа поступило на вооружение армий многих стран мира. Благодаря своей универсальности, танки «Рено» привлекались к выполнению разнообразных боевых задач, расширяя спектр тактического использования танковых частей. Всё это стало возможным по причине небольших размеров и массы, а главное — компоновке, ставшей классической.
Итак, на фронтах Первой мировой войны был найден выход из позиционного тупика, однако до превращения позиционной войны в войну манёвренную, в полноценную танковую войну было ещё далеко.
МЕЖДУ ДВУМЯ ВОЙНАМИ
В 1920-е годы танкостроение наиболее активно развивалось в трёх странах — в Великобритании, Германии и Франции. При этом английские фирмы вели работы широким фронтом, активно их рекламируя и рассчитывая, прежде всего, на возможные заграничные заказы — потребности собственной армии в танках были в то время весьма скромными. В Германии, которой Версальским мирным договором запрещалось иметь бронетанковую технику, разработки в этой области носили секретный характер и велись, главным образом, за пределами страны. Франция пошла третьим путём и, располагая самым большим танковым парком в мире, новых машин практически не создавала, ограничиваясь лишь экспериментами и попытками модернизации своих многочисленных лёгких танков «Рено» FT17.
Несмотря на то что первый в мире танк был построен и испытан в Великобритании (распространённая в нашей стране версия о русском происхождении танка современными исследованиями опровергается), несмотря на то что к концу Первой мировой войны англичане имели многочисленные и организационно оформленные танковые войска — Royal Armoured Corps (RAC) — Королевский танковый корпус, в последующие 20 лет английское танкостроение находилось почти на «точке замерзания». Причин тому было несколько. Прежде всего, в Великобритании затянулась дискуссия о роли и месте танков в современной войне. Неопределённость по этому вопросу у военных тормозила разработку соответствующих тактико-технических требований и выдачу заказов промышленности. Сыграла свою роль и географическая особенность государства — нападать англичане ни на кого не собирались, а реального противника в Европе у них долгое время не было.
Танкетка «Моррис-Мартель», 1926 год.
Такое положение привело к тому, что за этот период времени в Британии построили всего несколько сот танков, конструкцию которых трудно назвать новаторской. Наиболее же интересные идеи их создателей либо воплотились в опытные и экспериментальные образцы, оставшиеся невостребованными, либо просто не нашли применения у себя на родине.
Танкетки «Карден-Ллойд» Mk VI во дворе завода фирмы «Виккерс-Армстронг», 1927 год.