Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя
Шрифт:
— Выходи! Выходи немедленно! Лилиан дэрра-Рохейз!
От испепелявшей его ярости он забыл о манерах, потерял терпение и уже покраснел. Из женского общежития выглядывали разные девушки, — почти все, — кроме так необходимой ему герцогини Лилиан.
Юноши вокруг перешёптывались и ждали развития событий, но в большинстве своём, если быть откровенными, хотели поглазеть на девушек, ведь вчера им не позволили мешать новичкам заселяться. И пусть девушки должны появиться на завтраке, соблазн узнать о них раньше других был велик.
Молодые люди были так увлечены
— Эта тварь! Как она смеет? — граф ругался, окончательно позабыв о манерах. — Бессовестная! Как у неё духу хватило высунуться?
Она встала в задних рядах и спросила низким, немного грубоватым благодаря магии голосом:
— Что у него за претензии к герцогине?
Студенты перед ней не заинтересовались этим намеренно непривлекательным голосом, но один сжалился (или захотел похвастаться своей осведомлённостью), поэтому, не оглядываясь, ответил:
— Отец графа погиб из-за экспериментов герцога дирра-Рохейза, семья Гиор объявила им кровную месть, король запретил мстить, но наследник Гиоров не может смириться с появлением наследницы Рохейзов здесь.
— Хм, — та самая наследница кивнула и, больше ничего не говоря, чтобы не привлечь ненужного внимания, развернулась и не слишком быстро, но и не слишком медленно, зашагала по направлению к сектору отдыха, где располагались таверны и академическая столовая.
С улыбкой наблюдавший за ней блондин с пронзительно синими глазами оттолкнулся от дерева, под которым прятал своё прекрасное лицо от тёплого утреннего солнышка, и быстро догнал Лилиан.
Граф продолжал кричать, чтобы она немедленно вышла к нему из общежития.
— Доброе утро, — поприветствовал её Арман-Лисар и подставил локоть, но Лилиан не взялась за него.
Она хмуро смотрела перед собой:
— Что ты можешь рассказать о графе? Какой курс? Уровень магии? Каковы его боевые навыки? Насколько обширны связи?
Её уверенная строгость, одухотворённо-серьёзное лицо в свете солнца… Сердце Армана-Лисара в очередной раз дрогнуло, он сбился с шага и несколько мгновений смотрел, как Лилиан идёт дальше, а затем догнал. В его сердце горело желание обнять её и пообещать защищать от всех проблем.
Только он не представлял, как она отреагирует на подобные нежности.
— Если хочешь, — осторожно произнёс Арман, — я могу со всем разобраться.
— Ты не знаешь ответов на мои вопросы? — Лилиан остро глянула на него, и пусть эти глаза были крупнее и в них не полыхал божественный огонь, их взгляд почти остановил его сердце.
Взгляд Варды. На этом юном, но таком решительном лице, в этом хрупком теле. Волна жара и дрожи накрыла Армана-Лисара, и он ощутил, как припекло его щёки и уши. Совершенно нелепая для его возраста реакция, и всё же она была, и его горло сдавило от переизбытка чувств. Он сглотнул и кашлянул, чтобы голос прозвучал нормально, но всё равно в нём появились сипло-чувственные ноты:
— Я не ожидал, что
Арман вглядывался в лицо Лилиан, и ему показалось, что её глаза потемнели от звуков его голоса, но он не был уверен в верности своего наблюдения.
— Слишком много людей тратят энергию на такие глупости, — голос Лилиан тоже стал ниже и чувственнее. — Я не виновата в его проблеме и не представляю для него угрозу, но некоторые настолько глупы, что готовы тратить ресурсы на ненужную суету. Так ты расскажешь, что за кровная месть и на что способен этот графчик?
Фыркнув, Арман оглянулся. Они отошли так далеко, что не только не слышали криков, но не могли уже разглядеть людей, решивших поглазеть на разборки. Один из корпусов мужского общежития закрыл собой уже половину женского.
— Ну, косвенно ты к этому причастна, — Арман с сожалением посмотрел на ладонь Лилиан, понимая, что в таком раздражении она не станет подыгрывать ему и брать его под руку, как раньше. — Бытовало мнение, что увлечённость старого герцога богами обострилась из-за того, как его дочь родилась бездарной. Ведь, согласно историческим хроникам, боги могли даровать магию.
— Пф! — Лилиан качнула головой, будто говоря, что это выдумки, и Арман-Лисар прищурил глаза.
Как житель тех времён он знал, что боги не даровали магию, они могли поделиться своей силой со жрецами, и эта сила отличалась от маны, которой управляли волшебники. Боги могли усилить магию, помочь человеку преодолеть предел возможностей своей расы, перейдя с восьмого круга на девятый. Это слияние божественной и человеческой магии давало последней качественный скачок и позволяла человеку создавать покровы с атрибутами даровавшего их бога, самыми сильными из которых были покровы драконов и фениксов. Хотя виверны тоже были хороши, и покров кракена даже на суше мог создать массу проблем противникам. Эти мысли внезапно пробудили воспоминание…
Лисару было шестнадцать, он только осваивал свой покров и по глупости схлестнулся с волшебницей Дерас с покровом кракена. На самом деле это было почти неизбежно, потому что морские все были безудержными в своей дерзости, а у Лисара не хватало навыков перевести претензии Дерас к его неопытности (как такого сопляка назначили командиром отряда?) в шутку, в итоге она изрядно его помяла. Почти удушила в своих щупальцах, заставляя признать поражение, и так поломала ему кости, что Лисар не смог принять участие в следующей стычке, в которой Варда слегка поджарила Дерас.
Потом Дерас и Лисар вместе лежали на попечении целителя, который вытягивал из их ран чужую мешающую заживлению ману. Это случилось незадолго до назначения Варды генералом, буквально последние её шаги перед получением звания, Лисар о ней ничего не знал, но с пылом юности думал, что своим участием смог бы переломить ход сражения, поэтому не удержался от насмешки:
— Леди Дерас, похоже, вам тоже не хватило опыта. — Он улыбнулся. — Но это дело наживное.