Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 годов

Спиридович А. И.

Беляев вызвал начальника генерального штаба генерала Занкевича и объявил, что назначает его командиром всех действующих в столице войск. Ниже мы увидим его работу. Хабалов обиделся. В это время приехал В. К. Кирилл Владимирович. Он напал на Хабалова, что тот не дает никаких распоряжений, что делать с гвардейским экипажем? Хабалов оправдывался, что экипаж ему не подчинен. Великий Князь отозвал в сторону Беляева и стал убеждать его принять в Совете Министров меры - убрать Протопопова. Убеждал повлиять, чтобы Совет министров что-либо делал. В. Князь доказывал, что правительство бездействует, а революция разрастается. Беляев поехал в Мариинский дворец, куда должны были съехаться министры.

Великий же

князь проехал в Гвардейский экипаж. По его приказу и были собраны две роты молодых солдат. Князь сказал патриотическую речь, разъяснил, что роты идут в отряд к Зимнему дворцу, пропустил их церемониальным маршем, поцеловал и перекрестил фельдфебеля Рыбалко и роты ушли. Мы уже знаем, как эти роты пришли на площадь, как мерзли там, не зная что делать, и как разошлись.

Охранное Отделение, по полному названию - "Отделение по охранению общественной безопасности и порядка в столице" - помещалось на Мытницкой набережной, на Петербургской стороне, в особняке принца Ольденбургского. Там же была и квартира его начальника Глобачева.

Утром стали поступать сведения о военных бунтах. Утром же появился взвод зап. б-на Л. Гв. 3-го Стрелкового полка под начальством офицера. Офицер представился генералу и доложил, что прислан для охраны учреждения. Генерал спросил: если придется охранять от наседающей толпы, если придется стрелять, будут ли люди исполнять команду. Офицер ответил смущенно, что поручиться за исполнение такой команды он не может. Разговорились. Генерал поблагодарил офицера и отпустил взвод в казармы.

Офицеры, чиновники, канцеляристы, весь наблюдательный состав, все были наготове. Телефон работал и с разных концов города поступали самые тревожные сведения. Всюду бунты, революция.

Прекратились телефонные сообщения с полицейскими участками. После долгих поисков, около 3 часов, удалось найти по телефону Министра Протопопова. Он был в Мариинском дворце, где собирался Совет министров. Глобачев сделал доклад, Просил указаний, приказаний. В ответ не получалось ничего.

Какие-то нечленораздельные звуки. Все кончено. Распрощались. В пятом часу сообщили о движении к Отделению толпы. Глобачев объявил личному составу, что все свободны.

Каждый может располагать собою по усмотрению. Через несколько минут особняк опустел. Глобачев с женой и со своим помощником вышел последним с парадного подъезда. Генерал замкнул выходную дверь и двое штатских с дамой удалились. Было около 5-ти часов вечера. С набережной Васильевского Острова было видно, как подошла толпа к особняку и начался разгром... Глобачев со спутниками прошел на Б. Морскую, где помещалась Охранная Команда Отделения, на обязанности которой лежала охрана министров. Решено было пробраться в Ц. Село. Там Государева семья, Наследник.

***

Около 4-х часов все министры, за исключением больного Григоровича и Риттиха, собрались в Мариинском Дворце. Все считали дело совершенно проигранным и лишь ожидали своего ареста.

Был там и умнейший из бюрократов статс-секретарь Гос. Совета С. Е. Крыжановский. Приехал возбужденный генерал Беляев и передал Голицыну мнение В. К. Кирилла Владимировича уволить для успокоения населения Протопопова. Голицын отвечал, что это не в его власти, но соглашался на его отстранение. Началось заседание. Голицын высказал Протопопову необходимость его ухода из состава правительства. Сконфуженный, убитый Протопопов сказал лишь: - ну что же, я подчиняюсь, и удалился.

Он сказал кому-то, что ему остается лишь застрелиться, но пока укрылся у кого-то из младших служащих дворца.

Но положение правительства в такой момент без Министра Внутренних дел было парадоксально. Кто-то предложил быть министром Крыжановскому, кто-то выдвинул судейского генерала Макаренко, но всё это было

несерьёзно, и остановились на том, что министерство примет пока старший из товарищей министра. Составили приказ, но все понимали, что всё это ни к чему. Правительство уже знало, что оно ничем не управляет. В шесть часов, с общего согласия, Голицын послал Государю телеграмму о том, что Совет министров объявляет город на осадном положении, просит Государя назначить в Петроград для командования войсками популярного генерала, что Совет министров не может справиться с беспорядками и просит Государя его уволить и поручить лицу, пользующемуся общим доверием, составить новое правительство.

Так ликвидировало себя правительство князя Голицына, не обратив внимания, что в двух шагах от Мариинского дворца отряд верных Государю войск готов поддержать законное правительство и лишь ждет соответствующих распоряжений.

Около 8 часов вечера в Мариинский дворец приехали В. К. Михаил Александрович и Родзянко. Великий Князь находился в последнее время под большим влиянием Родзянки. Уже 25 числа Родзянко по телефону приглашал В. Князя немедленно приехать в Петроград. По приезде В. К. 27 числа с ним состоялось совещание, в составе: Родзянко, Некрасов, Савич и секретарь Думы Дмитрюков. Его убеждали принять на себя диктатуру над городом, уволить правительство и просить у Государя манифеста о даровании ответственного министерства. Великий Князь на такой шаг не согласился.

Теперь в Мариинском дворце Родзянко и кн. Голицын упрашивали В. Князя, ввиду исключительно важных катастрофических обстоятельств, объявить себя регентом, за отсутствием Государя; принять командование над всеми войсками и поручить князю Львову составить министерство. Верный своему брату, В. Князь на регентство не мог согласиться. Принять же на себя высшее командование всеми войсками столицы, объединить вокруг себя всех верных Государю людей и обрушиться на революцию - на такой смелый подвиг Великий Князь, по своему характеру, был неспособен. Это не пришло тогда в голову даже и самому старшему из бывших в столице Великих Князей - В. К. Павлу Александровичу, которому по новой его должности подчинялись как раз те самые войска гвардии, которые теперь бунтовали. Опять-таки на лицо была бездеятельность высшего начальства.

Но помочь Государю и общему делу В. К. Михаил Александрович хотел и потому он согласился переговорить с Государем по прямому проводу. При участии Голицына, Родзянки, Беляева и Крыжановского был составлен текст разговора. В. Князь и Беляев поехали в Генеральный Штаб, вызвали к проводу генерала Алексеева и в 10 с половиной часов начался разговор.

Великий Князь просил передать Государю: - "что для немедленного успокоения принявшего крупные размеры движения - необходимо уволить весь совет министров и поручить образование нового министерства князю Львову, как лицу пользующемуся уважением в широких кругах". Великий Князь просил уполномочить его, В. Князя, "безотлагательно объявить об этом от имени Его Величества. Он просит также Государя отложить на несколько дней приезд в Царское Село".

Через полчаса генерал Алексеев передал В. Князю от имени Его Величества: что Государь благодарит за сообщение. Не считает возможным отложить свой отъезд и выезжает 28 числа в 2 ч. 30 м. дня. Что все мероприятия по перемене личного состава Государь откладывает до своего возвращения в Царское Село. Что завтра в Петроград отправляется ген.-адъютант Иванов в качестве главнокомандующего Петроградским округом и что завтра же направляются с фронта четыре пехотных и четыре кавалерийских полка.

Со своей стороны генерал Алексеев выразил полное сочувствие проекту В. Князя, но боится, что время будет упущено и завтра (28) утром обещался еще раз доложить просьбу В. Князя Его Величеству.