Великие интервью журнала Rolling Stone за 40 лет
Шрифт:
Мы немного подросли, и в этом перемена, все стали немного свободнее и все такое, но игра все та же. Черт, они делают все то же – продают оружие в Южную Африку, убивают черных на улицах; люди живут чертовски бедно, а по ним бегают крысы. От подобного просто тошнит, у меня и на это открылись глаза.
Мечта ушла. Все то же самое, только мне тридцать лет и вокруг много волосатых людей. Так-то, приятель, ничего не произошло, только мы выросли, мы сделали наше дело – как нам велели. Вы, ребята, почти все так называемое нынешнее поколение, ваше время настало. Мы, знаешь ли, в меньшинстве; люди вроде нас были всегда, но, может быть, их не так много. Наверно, есть тому причина.
Как ты думаешь, почему The Beatles оказали большее влияние на Америку, чем
– По той же причине, почему американские звезды ярче в Англии. Мы были настоящими профессионалами к моменту поездки в Штаты; мы просто выучили правила игры. Когда мы приехали сюда, то знали, как обращаться с прессой; британская пресса была самая навязчивая в мире, но мы смогли со всем справиться. Все было в порядке.
Во время полета я думал: «О, мы не сделаем этого», или я сказал так в фильме или где-то еще, но это другая сторона меня. Мы знали, что покорим вас, если только сможем овладеть вашими умами. Мы были новыми.
И когда мы прибыли сюда, вы все расхаживали в долбаных «бермудах», у всех вас были бостонская стрижка «ёжик» и брекеты на зубах. Это сейчас все говорят: «The Beatles ушли в прошлое, так вот, приятель». А тогда девчонки выглядели как долбаные лошади 1940 года. Не было никакой моды на платья и на джаз. Мы просто думали: «Какая безобразная раса»; это выглядело просто омерзительно. Мы думали, что все англичане были стилягами, но, конечно, это было не так. Только мы и The Rolling Stones были по-настоящему стильными, остальные англичане – такими же, как всегда.
У вас есть склонность к национализму – мы просто смеялись над Америкой, надо всем, кроме музыки. Мы тащились от черной музыки, здесь же даже черные смеялись над людьми вроде Чака Берри и исполнителями блюзов; черные думали, что не модно любить по-настоящему модную музыку, а белые только слушали Джэн и Дина и все такое. Мы чувствовали, что получили послание, в котором говорилось: «Слушайте музыку». То же самое было в Ливерпуле; там мы чувствовали себя белыми воронами, слушая старые записи. Никто не слушал их, кроме Эрика Бёрдона в Ньюкасле и Мика Джаггера в Лондоне. Это было так фантастично. Когда мы прибыли сюда и увидели то же самое – что никто не слушал рок-н-ролл или черную музыку в Америке, – мы поняли, что находимся на земле, где эта музыка родилась, но никто об этом не желает знать.
Какую роль ты играл (если играл) в написании песен, которые у всех ассоциируются с Полом, – вроде «Yesterday»?
– Не имею никакого отношения к «Yesterday».
«Eleanor Rigby»?
– Я написал едва ли не больше половины слов.
Когда Пол показал тебе «Yesterday»?
– Не помню. Правда, не помню. Давно. Думаю, он… Правда, не помню, забылось.
Кто написал «Nowhere Man»?
– Я, я.
Она о ком-то конкретном?
– Вероятно, обо мне. Помню, я был одержим этой паранойей – пытался написать что-нибудь, и ничего не получалось. Поэтому я просто лег, чтобы не писать, и тогда она получилась, вся вещь на одном дыхании.
Какие песни остались в твоей памяти как песни Леннона/Маккартни?
– «I Want to Hold Your Hand», «From Me to You», «She Loves You» – пришлось бы составить список. Их было так много – миллиарды. Когда ты в рок-группе, приходится писать синглы, непрерывно их писать. Все больше и больше. Мы оба в этом участвовали.
Песня «You’ve Got to Hide Your Love Away» из альбома «Help!». Как ты ее написал? При каких обстоятельствах? Где ты был?
– Я был в своем доме в Кенвуде и как раз писал песни. Был у меня такой период – каждый день я пытался написать песню, и это была одна из тех немного грустных песен для себя: «Here I stand, head in hand…»
Я начал размышлять над своими чувствами – не знаю, когда именно это началось, – и получились песни вроде «I’m a Loser» или «Hide Your Love Away» и им подобные; вместо того, чтобы ставить себя в какую-то ситуацию, я просто пытался выразить, что я чувствую. Думаю, что благодаря Дилану – не в ходе
Что скажешь о песне «Norwegian Wood» из альбома «Rubber Soul»?
– Я пытался написать о любовных отношениях, не говоря моей жене, что пишу об этом, потому что это была галиматья. Я писал, и мне помогали мой жизненный опыт, воспоминания, квартиры подружек, все такое.
Где ты ее писал?
– В Кенвуде.
Когда ты решил использовать ситар в этой песне?
– Думаю, в студии. Джордж как раз обзавелся ситаром, и я спросил: «Можешь это сыграть?» Мы испробовали много разных версий этой песни; все было не так, и меня это очень раздражало, не выходило то, что я хотел. Они сказали: «Ну, так сделай, как тебе надо». Я сказал: «Ну, вот так», и заиграл на гитаре очень громко в микрофон и при этом пел. И тогда Джордж взял ситар, и я спросил, может ли он сыграть то, что я написал, понимаешь, ди-дидли-ди-дидли-ди, этот кусок. Джордж не был уверен, сможет ли он справиться, потому что он только недавно освоил ситару, но ему хотелось сыграть как надо, и он выучил этот кусок и впоследствии его обработал. Кажется, мы делали все это постепенно.
В альбоме «Rubber Soul» у тебя есть песня «In My Life». Когда ты ее написал?
– Тогда же в Кенвуде. Я писал ее наверху, где у меня был десяток магнитофонов. Я все еще их храню. Я осваивал их года два – так и не смог записать на них рок-н-ролл, но смог сделать нечто иное. Я писал наверху; сначала сочинил слова, потом их спел. Так было и с такими песнями, как «In My Life» и «Universe», и с некоторыми другими…
Ты обычно записывал свое исполнение на гитаре на магнитофон и потом приносил запись в студию?
– Я обычно делал так, чтобы получить представление о том, как песня звучит, – никогда не узнаешь, что получилось, пока сам не прослушаешь.
Позволь мне задать тебе вопрос о песне «Glass Onion». Ты решил написать послание публике?
– Да я просто смеялся [40] , потому что насчет «Pepper» было сказано столько галиматьи! Даже теперь… Я совсем недавно видел, как в какой-то телепередаче Мел Торме [41] сказал, что «Lucy» была написана, чтобы продвигать наркотики, и «With a Little Help from My Friends» – тоже. А это совсем не так: «With a Little Help from My Friends» просто говорит о наркотическом опьянении; на самом деле эта песня о маленькой помощи со стороны моих друзей, и вот она – искреннее послание. Пол написал строчку о «маленькой помощи от моих друзей»; я не уверен, что он как-то представлял структуру песни, но идея была его, и мы сочинили ее пятьдесят на пятьдесят.
40
Джон Леннон адресовал песню «Glass Onion» тем критикам и комментаторам, которые пытались анализировать каждое слово в песнях The Beatles. В «Glass Onion» есть и «земляничная поляна», и «глупец на холме», и «леди Мадонна». – Примеч. ред.
41
Мел Торме (1925–1999) – американский артист эстрады и джазовый вокалист. – Примеч. ред.