Великие мужчины XX века
Шрифт:
Но самой яркой звездой Фабрики была красавица-блондинка Эди Седжвик. Богатая наследница из (Санта-Барбары, она приехала в Нью-Йорк, чтобы наслаждаться жизнью и губить свое здоровье в постоянных удовольствиях. В наркотическом угаре она гоняла по Нью-Йорку на роскошном «Мерседесе», а когда разбила его – перешла на лимузины. В январе 1965 года приятель привел ее на Фабрику – и Энди был покорен ею с первого взгляда. Он привил Эди образ «бедной богатой девочки», ввел в свой круг и сделал одной из самых ярких девушек Нью-Йорка. По воспоминаниям знавших ее людей, Эди «была светом, вдыхала в окружающих ее людей жизнь», и ее обаяние стало необходимо Уорхолу (злые языки, правда, говорили, что ему еще больше были нужны ее деньги). Эди стала тенью Энди и светом для его Фабрики. Она сопровождала его на всех вечеринках, нередко представляясь как «миссис Уорхол», перекрасила волосы
Уже через год Эди ушла от Энди (который, по ее мнению, подавлял ее индивидуальность) к музыканту Бобу Дилану, а еще через два она уже почти ничего не соображала от наркотиков. Вспоминают, что она просила у Уорхола деньги на лечение, но тот не пожелал с нею разговаривать. В июле 1971-го Эди вышла замуж за Майкла Поста, с которым вместе лежала в клинике, где лечилась от героиновой зависимости. Вскоре она во всем блеске появилась на модном показе – и на следующее утро ее нашли мертвой. Но об этом Энди Уорхол так и не узнал.
Место Эди на Фабрике заняла Нико – эту двухметровую красавицу Энди отыскал в Париже и вывез в Америку. Он вспоминал, как встречал ее в аэропорту: «Когда она спускалась по трапу, такая высокая и величественная, мне казалось, что это один из легендарных викингов. Было ясно, что она пришла покорять и побеждать. Ничего не оставалось, как сдаться на милость победителя!» Ко времени их знакомства Нико, урожденная Криста Пеффген, уже успела сняться для всех модных журналов, сыграть у Феллини в «Сладкой жизни», родить ребенка от Алена Делона и поработать с Rolling Stones. В Нью-Йорке Уорхол устроил ее выступления и запись с группой Velvet Underground, которую в тот момент продюсировал. Продюсировать – для Уорхола означало ставить свое имя на чужую работу, чтобы оно помогало прославиться другим, – а те, в свою очередь, помогали расширить славу самого Уорхола.
Энди Уорхол и Эди Седжвик.
Velvet Underground нашел Пол Моррисси – ему была нужна группа, которую можно было бы раскрутить под именем Уорхола, получив таким образом деньги и рекламу. Лу Рид, Джон Кейл и компания подходили идеально: у них был драйв, желание прославиться и море энергии. По мнению Моррисси, им не хватало только вокалистки – и он привел в группу Нико. Уорхол превратил ее в гей-икону и диву декаданса, а портреты работы Энди сделали ее настоящим символом того времени и превосходной рекламой для чего угодно. Уорхол создал для группы светомузыкальное шоу «Взрывная Пластиковая неизбежность» – потрясающее зрелище, состоявшее из нескольких киноэкранов, цветных прожекторов, вспышек и тому подобного, наводившее на мысли о наркотическом воздействии, – и оформил обложку их диска, изобразив там кислотный недвусмысленный банан, мгновенно превратившийся в самый знаменитый фаллический символ.
Энди Уорхол, Нико и Velvet Underground.
Правда, ничего хорошего из такого сотрудничества не вышло: Нико покрутила романы со всеми членами Velvet Underground (а также с Джимом Моррисоном, Брайаном Джонсом и Игги Попом) и исчезла, занявшись сольной карьерой, a Velvet Underground, лишившись покровительства Уорхола (по утверждению Моррисси, ему просто стало скучно), едва не развалились.
К концу 60-х годов Уорхол стал самым известным, дорогим и плодовитым художником в США. За одну из его картин на аукционе заплатили 60 тысяч долларов – столько еще никогда не давали за картину живого художника! Правда, сам он уже почти не рисовал – его подпись сама по себе стоила тысячи долларов, и ее можно было ставить хоть на чужом рисунке, хоть на банке из-под кофе. Иногда Уорхол больше времени тратил на беседы с журналистами, чем на работу, но каждое его интервью было произведением искусства. «Я не хотел рождаться. Это
Налаженный механизм Фабрики дал сбой 3 июня 1968 года. Воинствующая феминистка Валери Соланас, основательница и единственный член «Общества по уничтожению мужчин», стреляла в Энди Уорхола. Когда-то она прислала на Фабрику сценарий с милым названием «Засунь себе в задницу», который тот даже вроде бы собирался экранизировать. Энди Уорхол тогда сказал журналистке Гретхен Берг: «Название показалось мне замечательным, и я был в добродушном настроении, поэтому согласился продюсировать это, но пьеса была такая черная, что я решил, может быть, она женщина-мент… С тех пор мы ее не видели, но я не удивлен. Думаю, она решила, что это очень подходит Энди Уорхолу». Однако когда Валери начала требовать за сценарий денег, Уорхол признался, что потерял его. Он надеялся отделаться от докучливой Валери, сняв ее в нескольких своих фильмах, – она играла в них саму себя, грубую мужеподобную агрессивную женщину, ненавидящую мужчин. Ее ненависть нашла выход: в тот день Валери, при полном параде с пистолетом в бумажном пакете поднялась в студию и выпустила в говорившего по телефону Уорхола три пули, попав только один раз. Она выпустила пять пуль в галерейщика Марио Амайа и пыталась застрелить всех, кто был с ним в комнате, но пистолет заклинило. Тогда она села в лифт, вышла на улицу, купила персиковое мороженое и сдалась полицейскому со словами: «Меня ищет полиция. Я застрелила Энди Уорхола. Он слишком контролировал мою жизнь».
«В кино все эмоции выглядят такими сильными, такими настоящими – когда в жизни с тобой что-то случается, это по большей части похоже на телепередачу, ты ничего не чувствуешь. И прямо в тот момент, когда в меня стреляли, и впоследствии я был уверен, что смотрю телевизор», – написал Энди несколько лет спустя. Говорят, что лежа в луже крови, он первым делом спросил, снимал ли кто-нибудь происходящее. Уорхол почти час ждал «скорую» – все это время рядом с ним на коленях стоял Билл Нейм и плакал. В больнице констатировали клиническую смерть, потом пять часов сшивали простреленные внутренности. Швы наложили неудачно – Энди еще два года еле двигался и всю оставшуюся жизнь носил корсет. А Валери прославилась – ее имя стало знаменем феминизма. На суде ей дали всего три года (время ожидания суда засчитывалось). Энди отозвал обвинение. «После пальбы Валери мне нет нужды подписывать свои работы: она подписала их своими пулями», – говорил он. Однажды одна из его «банды» – Ультра Вайолет – спросила его, почему Валери Соланас пыталась его убить. Уорхол ответил: «Я оказался в неправильном месте в правильное время».
Выйдя из тюрьмы, Валери первым делом взялась звонить Уорхолу с угрозами: она требовала, чтобы Уорхол заплатил ей 200 000 долларов за ее рукописи, снимал ее в кино и взял в шоу Джонни Карсона, добавив, что, если Уорхол этого не сделает, «она всегда сможет это повторить».
Валери Соланас на суде.
В одном из интервью у нее спросили, соответствуют ли ее выстрелы нравственным нормам. «Я считаю это нравственным действием, – ответила Валери Соланас. – И я считаю безнравственным, что я промахнулась. Мне надо было потренироваться в стрельбе». Валери скончалась пятидесяти двух лет от роду, в апреле 1988 года. В последние годы она сидела на игле, а деньги зарабатывала на панели – всегда надевая на работу платье из серебристой парчи, так похожей то ли на стены Фабрики, то ли на парики Уорхола… Про нее сняли фильм, а ее сценарий так никогда и не был поставлен.
Завидуя ее кровавой славе, уже десятки человек угрожали Энди Уорхолу. Однажды активисты антинаркотической кампании швырнули в него тортом, в другой раз на презентации новой книги неизвестные сорвали с него парик. По слухам, даже колумбийская мафия в один прекрасный день напала на его офис и вынесла оттуда всю наличность – около миллиона долларов: всем было известно, что деньги Энди хранит в коробках от печенья, разбросанных по Фабрике. Вся эта кутерьма сильно повлияла на него: он стал более скрытным, у него началась паранойя. Поверх корсета он надевал бронежилет, избегал незнакомых людей, и в то же время он боялся быть один, проводя дни и ночи в бесконечных тусовках.