Великие загадки истории

Пернатьев Юрий Сергеевич

Предполагается, что приблизительно в это же время здесь была осуществлена перебазировка на новую ось, ориентированную на летнее солнцестояние. В связи с этим непосредственно за оградой был воздвигнут створ из двух камней, а Пяточный камень слегка сдвинули на восток, чтобы он не мешал наблюдениям по линии створа.

Примерно в 2255 г. до н. э. в Стоунхендж снова вернули голу­бовато-серые камни. Один из них, Алтарный камень, был уста­новлен в центре Стоунхенджа, непосредственно на оси летнего солнцестояния. Затем из глыб голубого песчаника были выстро­ены два концентрических кольца между сарсеновым кольцом и подковой трилитов. Наконец, около 2100 г. до н. э. внутри под­ковы трилитов были установлены, и тоже в виде подковы, еще 19 голубых камней.

После такого взрыва активной деятельности все

затихло при­мерно на 500 лет. Затем кое-что добавилось — были вырыты так называемые ямы Y и Z, после чего комплекс Стоунхендж был окончательно заброшен.

При внимательном рассмотрении плана Стоунхенджа в глаза бросается одна особенность. И сарсеновое кольцо, и подкова трилитов сделаны из камня; та и другая фигуры повторены на местности дважды; обе фигуры повторены с внутренней от кам­ней стороны, обе — цепочками особых голубых камней; цепочка голубых камней параллельна линии фигуры. Но разве не двумя параллельными линиями записывается современный знак ра­венства? Вполне возможно, что таким необычным образом не­сколько раз и различными средствами повторяется одна и та же фраза: трилиты равны кольцу.

Что это, фантазия, случайность? Маловероятно. Во всем ска­занном просматривается удивительная логика, подтверждаемая тщательными расчетами. Интересно, что сам Стоунхендж точеч­ной структурой своих многочисленных лунок, четкими грани­цами окружностей поразительно напоминает «разностную сет­ку», т. е. именно то, без чего обычно не обходятся при решении сложных дифференциальных уравнений на ЭВМ. Не случайно Дж. Хокинс, восхищенный скрытой логикой Стоунхенджа, назвал древнее сооружение «ЭВМ каменного века».

Стоунхендж, который еще именуют иногда Хороводом вели­канов, вновь продемонстрировал свою необычность. Впрочем, иногда древний каменный циклоп дает о себе знать там, где, ка­залось бы, даже упоминание о нем выглядит совершенно нело­гично.

Но это только на первый взгляд. Как, например, объяснить поразительное сходство Стоунхенджа с описанным Джонатаном Свифтом в «Путешествии Гулливера» летающим островом Ла­путой? Великий сатирик пишет, что ученые Лапуты «могли до­бывать из воздуха селитру и водянистые частицы». Во времена Свифта о составе воздуха ровным счетом ничего не было извест­но. Сведения об азоте и взвешенных молекулах воды в воздухе были получены французским ученым Лавуазье через 30 лет пос­ле смерти Свифта.

Или, скажем, астрономы летающего острова беседуют о двух спутниках Марса. Один, говорят они, вращается на расстоянии трех марсианских диаметров от этой планеты, другой — пяти. В наше время известно, что орбиты Фобоса и Деймоса составля­ют полтора и три с половиной диаметра Марса. По этому поводу американский астроном Левитт заметил: «Сходство между гипо­тетическими спутниками, описанными Свифтом, и реальными настолько близкое, что это можно признать одним из наиболее загадочных подвигов размышления».

Описание летающего острова изобилует подробностями, со­вершенно излишними с точки зрения художественного творчест­ва. Оно походит больше на технический отчет: ...летучий, или плавающий, остров имеет форму правильного круга диаметром в 7837 ярдов, или около 4,5 миль; следовательно, его поверхность равняется десяти тысячам акров. Высота острова равна тремстам ярдам. Дно, или нижняя поверхность, видимая только наблюдате­лям, находящимся на земле, представляет собой гладкую правиль­ную алмазную пластинку толщиной около 200 ярдов. На ней лежат различные минералы в обычном порядке, и все это покрыто слоем богатого чернозема в десять или двенадцать футов глубиной. На­клон поверхности острова от окружности к центру служит естест­венной причиной того, что роса и дождь, падающие на остров, собираются в ручейки и текут к его середине, где вливаются в че­тыре больших бассейна, каждый из которых имеет около полуми­ли в окружности и находится в 200 ярдах от центра острова».

Лапута Джонатана Свифта не просто парит в воздухе, ее оби­татели управляют летающим островом с помощью специального устройства: «Но главной достопримечательностью, от которой зависит судьба всего острова, является огромный магнит, по фор­ме напоминающий ткацкий челнок. Он имеет в длину шесть ярдов, а в ширину — в самой толстой своей части — свыше трех ярдов. Магнит этот укреплен на очень

прочной алмазной оси, проходя­щей через его середину, он вращается на ней и подвешен так точ­но, что малейшее прикосновение руки может повернуть его. Он охвачен полым алмазным цилиндром, имеющим четыре фута в вы­соту, столько же в толщину и двенадцать ярдов в диаметре и под­держиваемым горизонтально на восьми алмазных ножках высо­тою в шесть ярдов каждая. В середине внутренней поверхности цилиндра сделаны два гнезда глубиною в 12 дюймов каждое, в которые всажены концы оси и в которых, когда бывает нужно, она вращается... При помощи этого магнита остров может под­ниматься, опускаться и передвигаться с одного места в другое... Когда магнит поставлен вертикально и его притягательный полюс обращен к земле, остров опускается, но когда обращен книзу полюс магнита, обладающий отталкивающей силой, то остров поднимается прямо вверх. При косом положении магнита остров тоже движется в косом направлении, ибо силы этого магнита всег­да действуют по линиям, параллельным его направлению...»

Эти строки Джонатан Свифт написал в 1726 г., когда не сущест­вовало даже понятия «двигатель», а сочинение английского фи­зика Уильяма Гильберта «О магните, магнитных телах и великом магните Земли» едва появилось на свет.

Детальный анализ геометрической композиции острова, его раз­меров и описание блоков позволяет сделать парадоксальный вывод: в пропорциях Лапуты использовался тот же самый числовой язык, что и в планировке Стоунхенджа. В основе его лежат числа 9 и 60. Реконструкция острова по описаниям Свифта позволила воссоздать абсолютно точный чертеж Стоунхенджа. А подвешенный магнит в форме челнока, которым управлялась Лапута, можно сопоставить с лежащим в центре Стоунхенджа Алтарным камнем. Назначение его до сих пор неясно, к тому же он состоит из иного минерала, нежели весь комплекс. Да и само слово Стоунхендж буквально оз­начает «подвешенный камень». Возможно, после постройки гигант­ского сооружения Алтарный камень как раз и был определенным образом подвешен — примерно так, как описывает это Свифт. Дру­гого «подвешенного камня» в Стоунхендже нет.

Быть может, писатель придумал свою Лапуту, вдохновленный размерами и величественностью древнего памятника? Ведь для этого ему не надо было отправляться слишком далеко — Стоун­хендж находится рядом, на Солсберийской равнине, в родной писателю Англии...

Этот древний, единственный в своем роде памятник невероят­но многозначен. Заинтересовавшись Стоунхенджем всерьез, мож­но получить не только данные о принципиальном устройстве летательных аппаратов, пока неизвестных землянам, но и массу другой чрезвычайно любопытной информации. К примеру, Сто­унхендж — это своеобразная ЭВМ. Логические ячейки в ней — камни и кольца. Установленные по определенным законам, они, помимо всего прочего, моделируют основные уравнения матема­тической физики: уравнение Лапласа, уравнение диффузии и урав­нение, описывающее волновые процессы. Но самое интересное во всем этом то, что уравнения можно решать, задавая граничные условия, взятые здесь же — в Стоунхендже. Одно только это от­крытие достойно изумления. Формула — его следствие.

Далее. Как известно, современная наука приняла за эталон вре­мени астрономические атомно-лучевые цезиевые часы. Пока они землян устраивают. Но международные научные организации уже обсуждают вопрос о целесообразности перехода на водородный стандарт частоты и времени. Поскольку водород — самый распро­страненный элемент во Вселенной, то отмеренные на этот галак­тический «аршин» относительные единицы измерений вполне могут быть универсальными для всей Вселенной.

Галактически универсальная система измерений необходима для общения с другими разумными существами Вселенной. Человечест­во относится к внеземным цивилизациям более чем серьезно. На попытки установить с ними контакт ежегодно тратятся миллионы долларов. Американцы прослушивают космос с помощью гигант­ских радиотелескопов, за пределы Солнечной системы запущена станция с посланием, вырезанным на металлической пластинке, археологи ищут свидетельства посещения Земли в древности бра­тьями по разуму. Однако интересно не просто получить весточку, но и понять ее. Надо, чтобы поняли и нас. Для этого требуется нечто универсальное. Если уж не язык, то хотя бы система измерений.